Как и в прошлый раз, он усадил меня в кресло и сам расположился рядом. Этот гад так и не отпустил мою руку и, нежно ее поглаживая, проникновенно произнес:
– Хочу сказать, что я сожалею о вашей потере. Надеюсь, вы примиритесь с нею. Как глава рода, я беру вас под свою опеку и помогу пережить тяжелый для вас период.
– Что?! – изумленно переспросила я, надеясь, что ослышалась.
– Владислав являлся моим родственником. После его смерти вы, как его вдова, переходите под мою опеку.
Я резко вырвала руку и вскочила, чувствуя, как ярость захлестывает меня.
– У вас нет доказательств его гибели, и вы не имеете права объявлять его мертвым!
– Кристина… – Он с притворной жалостью глядел на меня.
– Его гибели и тела никто не видел! Ваши заявления голословны!
– Да, никто из подоспевшей команды сопровождения на палубе его не рассмотрел, хотя его одежда заметно отличается от матросской робы! Но даже если предположить, что Владислав был ранен и находился без сознания где-то в трюме идущего ко дну корабля, а потом всплыл – он не смог бы выжить посреди океана! – начал терять терпение Мислав.
– Он жив, и я докажу это! Встречусь с этим пиратом и все выясню.
– Вы никуда не уедете отсюда! – рявкнул князь и тоже вскочил с места.
– Это не вам решать! – Я вскинула голову и зло посмотрела на него. – Вы, кажется, забыли, что я королева грогов, а не жена одного из ваших дворянчиков.
Я видела его насквозь. Как же он меня бесил, опекун хренов! Если попробует меня остановить, то я пойду не только по головам, но и по костям.
– Вот об этом я и хотел с вами поговорить, – произнес Мислав уже спокойно.
Черт, все же в плане самообладания он даст мне сто очков вперед. Я и раньше вспыльчивая была, а после обмена кровью с Харольдом так вообще в бешенство впадаю.
– Гроги живут на моей земле, в моих лесах, и мне не нравится их независимость. Это подрывает мой княжеский авторитет. Ни вы, ни они даже не принесли мне клятвы верности, и это недопустимо!
– Мы не ваши подданные, чтобы давать такие клятвы! – резко ответила я. – Леса отошли грогам после их договора с Владиславом. Вижу, вы уже забыли, как были рады этому ваши предки. Мой муж – ваш кровный родственник, и мы не сталкивались и не нападали друг на друга. Сейчас между нами торговые отношения. Думаю, логично будет подтвердить добрососедские отношения подписанием мирного договора.
– Я вижу иной путь. Как королева грогов, вы выйдете за меня замуж, и таким образом мы укрепим отношения между нашими народами.
Видя, как вспыхнули мои глаза, он продолжил:
– Вы молодая одинокая женщина. Когда пройдет ваш траур, возле вас начнет крутиться множество мужчин, и я не хочу, чтобы моими землями стал управлять чужак! Вы посетили несколько княжеств и заключили договоры. Как думаете, сколько пройдет времени после пропажи Владислава, когда они начнут засылать к вам сватов?
– Мой муж жив, и этот разговор ни о чем!
Мислав подскочил ко мне и схватил за плечи:
– Он мертв! И вам лучше смириться с этим! Пользуясь своей властью, я приказываю вам остаться здесь до окончания траура!
– Войны захотели? – зашипела я, так как голос сел от ярости. Кажется, у меня даже кожа начала светиться.
– Хочешь войны? – спросил он и накрыл мои губы яростным поцелуем.
Я забилась в его руках, но была словно в тисках. Мислав положил мне ладонь на затылок, не давая возможности отвернуться. Я чувствовала себя невероятно беспомощной.
Сначала поцелуй был грубый, злой, но постепенно изменился на страстный. Князь требовал моего ответа, а потом начал соблазнять. Чуть он расслабился, мне невероятным усилием удалось вырваться, и моя рука взлетела, наградив его оглушительной пощечиной.
Мислав зарычал, но его остановил детский голос:
– Ты не хочешь быть моей мамой?
Этот вопрос заставил меня и его замереть. Девочка лет четырех, с золотистыми кудряшками смотрела на меня со слезами на глазах.
– Агния?! – растерянно спросил Мислав.
У этого мерзавца есть дочь? Действительно, несмотря на разницу в цвете волос, глаза у девочки были, как и у Мислава, светло-зеленые.
– Ты что здесь делаешь? Где твоя нянька?
– Я хотела увидеть свою будущую маму, – тихо произнесла малышка, ее нижняя губа задрожала, а по щекам заструились слезы.
Не в силах вынести это, я подошла к девочке и присела возле нее.
– Почему ты решила, что я буду твоей мамой?
– Об этом все говорят. А ты разве не хочешь? Няня сказала, что если я не буду слушаться, то никто не захочет быть моей мамой. – Она шмыгнула носом и тут же горячо заверила: – Я буду послушной!
– Меня зовут Кристина. А тебя? – протянула я ей руку.
– Агния. – Она настороженно вложила свою ладошку в мою.
– Агния, у тебя есть мама, и даже если сейчас она не с тобой, а на небе, никто и никогда не заменит ее, – мягко произнесла я. – Зато я могу быть твоей подругой. Ты согласишься со мной дружить?
– Разве со взрослыми можно дружить?! – растерянно спросила девчушка, но плакать уже перестала.
– Конечно, можно! Я очень хочу стать твоей подругой. Пойдем, покажешь мне свою комнату.
Агния взглянула на отца, но возражений не последовало, и мы все вместе вышли из кабинета.
Не успели войти в комнату, как к девочке кинулась женщина.
– Дерзкая девчонка, ты опять сбежала? – закричала она и тут же осеклась, заметив за нашей спиной князя.
– Почему слуги имеют наглость кричать на вашу дочь? – ледяным тоном спросила я Мислава.
– Пошла прочь! – процедил он, и тетку как ветром сдуло.
– Это была твоя няня? – спросила я, и девочка утвердительно кивнула.
– Это она говорила, что если ты не будешь слушаться, то никто не захочет быть твоей мамой? – Девочка снова кивнула, и ее губа опять задрожала.
Я бросила взгляд на Мислава, и он тихо произнес:
– Ее больше с дочерью не будет.
– Она злая?
Опять утвердительный кивок, и глаза наполнились слезами.
– Не плачь, милая. Папа уже прогнал ее. Она тебя обманывала. Ты замечательная! Любой может только мечтать о такой дочери, и папа тебя очень любит. Скажи, а кто еще к тебе хорошо относится?
– Ивана добрая.
– Хочешь, она будет твоей няней?
– А можно?! – с надеждой посмотрела Агния сначала на меня, а потом на отца.
– С этого дня она твоя няня, – решительно произнес Мислав.
– Папочка, спасибо! – Она бросилась к нему и обняла.
Когда страсти немного улеглись, а ребенок успокоился и расслабился, прозвучал вопрос:
– А почему ты ударила папу? – И они оба обиженно посмотрели на меня в ожидании ответа.
Нет, ну я понимаю, малышка, но Мислав?! Меня буравили две пары светло-зеленых глаз!
– Я увидела на щеке у папы комарика, и пришлось его прихлопнуть, – выкрутилась я.
Агния поверила, с ее папой такой ответ не прокатил, и мне взглядом дали понять, что разговор не окончен.
Да пожалуйста, могу и
