Решили все обыскать с особой тщательностью. Я сходил домой за инструментом. Сняли шкафчик, открутили дверцы, осмотрели. Ничего. Отодвинули плиту, заглянули внутрь, понюхали. Ничем не пахнет, и ничего нет. Даже в конфорки заглянули. Тоже ничего. Дальше холодильник. Отключили, выдвинули, осмотрели. Заглянули внутрь. Два плавленых сырка. В морозилке пусто. И все. Как все? Не может такого быть. Дальше стол и стул. Перевернули. Открутили ножки у стола и стула. Ага, а это что? В одной из ножек стола виднелось что-то металлическое. Я постучал по этому. Да, металлическое. Попробовал достать пассатижами. Не удалось. Либо посажено глубоко, либо у меня мало сил. Поручил это дело Максиму.
Сам пошел в единственную комнату. Осмотрелся. Слева шкаф двустворчатый. Открыл дверцы и осмотрел. Ничего. Дальше еще стена с розеткой, у стены раскладушка. На раскладушке лежал плед. Дальше окно с тюлем. Справа от окна стена, около которой стоял чемодан. Обычный такой с ручкой и на колесиках. Все, больше ничего нет. Создавалось впечатление, что человек эту квартиру снимал. Михалыч? Снимал? Что-то тут не так. Открыл шкаф. Пусто. Позвал Максима, вместе его отодвинули и положили на пол дверцами вниз. Все обстучали. Ничего двойного нет. Максим вернулся на кухню, а я осмотрел раскладушку. Оттащил ее от стены. Ничего. Осмотрел чемодан. Пустой. Все подкладки пустые. Потряс его. Ничего не гремит. Обстучал все стены. Ничего. Проверил плинтуса. Тоже ничего. Пошел в коридор. Снял одежду, отнес в комнату и положил на раскладушку. С обувью сделал тоже самое. Обстучал все стены в коридоре. Тайника нет. Пришел Максим, принес то, что достал из ножки. Это оказалось небольшим ключиком, походящим на ключ от камеры хранения. Но у него не было номерка. Искать без номерка камеру, это даже не иголка в стоге сена, это иголка в поле. Поняли, что искать здесь больше нечего и вышли, захлопнув за собой дверь.
Найти то, не знаю чтоСнаружи нас ждали сержанты, сказали, что опрос соседей показал, что никто ничего не видел. Это, как обычно. А женщина из первой квартиры вообще не открыла. Через дверь общалась. Ну, это понятно, у Марины Ильиничны шок.
— Так, лейтенант Шепелев, бери сержантов, изымайте записи с видеокамеры подъезда и смотрите всех, кто перемещался с девяти вечера по настоящее время.
— А вы? — спросил Максим.
— А мне подумать надо. Что-то гложет, как будто мы чего-то упустили.
Я забрал у него ключ и пошел к себе. Сел на диван, стал думать. Пока получалось, что убийство спланировано и очень качественно. Как у нас говорят, работал профессионал. И до того, как мы нашли ключ, и теперь шестое чувство подсказывало мне, что дело будет очень сложное, и такого у меня раньше не было. Где-то мы что-то упустили. Пошел еще раз в квартиру Михалыча. Постучал стену за дверью, сходил в комнату, постучал стены там. Ничего. Не может такого быть, чувствую, что-то есть, вот только где.
Вопросов больше, чем ответов. Как звали Михалыча? Его это квартира или он ее снимал? Отпечатки. Стоп, должны быть отпечатки. Хоть какие-нибудь, но должны. Набрал номер Олега Романовича. Попросил прислать экспертов в квартиру Михалыча. Был мягко послан, так как все эксперты на других делах и выездах. Хотя, с другой стороны, после нас с Максом, там искать нечего.
Куда ушел убийца? На чердак или сразу вышел из подъезда? Если сразу вышел, должен быть на камере. Если через чердак, то мог выйти в третьем подъезде. Там камеры нет. Жильцы все не могут решить, кто, сколько будет сдавать.
Куда делась бутылка водки, которую я ему дал? Он с ней спускался, но рядом с телом ее не было. Она не разбилась, никуда не укатилась. Значит, убийца забрал ее с собой. Но тогда он должен был ее куда-то деть. Либо выбросить, либо отдать бомжам. Скорее выбросил, нельзя ему светиться. Вот и еще один вопрос.
Вышел из квартиры Михалыча и увидел Клавдию Ивановну.
— Леша, Лешенька, это, что же делается, а? За что его убили, а?
— Здравствуйте, тетя Клава. Вы откуда знаете?
— Марина Ильинична мне позвонила и все рассказала. Вот приехала, может, помощь нужна какая?
— У вас чай есть?
— Есть. Заходи, сейчас поставлю чайник, и попьем с печеньем.
Я зашел в квартиру, разулся в прихожей и прошел в зал. Квартира была трехкомнатной, а наши с Михалычем однокомнатными. У Клавдии Ивановны я раньше бывал, когда мои родители здесь жили. Да, мы жили втроем в однокомнатной квартире. Потом у папы начался бизнес, они с мамой переехали, а квартиру мне оставили. Мне всегда нравилось бывать у Клавдии Ивановны, она рассказывала истории из жизни, мы пили чай. С ее сыном Валерой мы были в приятельских отношениях. Последнее время он сюда редко приходит. Только на дни рождения и сына Сашу привести.
Вернулась из кухни Клавдия Ивановна с чайником. Чайник поставила на стол на подставку. Поставила две чашки и вазу с печеньем. Мы сели, попили чайку, поели печенья.
— Клавдия Ивановна, вы помните момент, когда Михалыч сюда приехал? Она задумалась на секунду.
— Приблизительно лет десять тому назад. Тогда еще соседка наша Валюша в деревню Сосенки переехала жить. А эту квартиру сдавать стала. Сначала тут семья жила, ты помнишь, наверное. У них еще ребенок замкнутый был какой-то.
— Да, мы с ними, как-то не очень общались. Я их мельком видел.
— Потому что им мой Саша не нравился. А потом ты уехал куда-то недели на две и вот в это время появился Михалыч. Вот, как сейчас помню. Я поднимаюсь на наш этаж, а из квартиры слева мужчина незнакомый выходит. Я ему: «Вы кто?» А он мне: «Я ваш новый сосед, меня зовут Михалыч». Пожал мне руку и ушел вниз. И еще вспомнила, он меня тогда по имени отчеству назвал. Откуда он это знал? А, Лешенька?
Вот и еще один вопрос появился.
— Все это придется выяснить. Спасибо, тетя Клава, за чай и печенье, пойду я.
— Ты меня в курсе держи, пожалуйста.
