– Рабочий день закончен! – сказал икая молодой.
– Паштет, паштет, я окорок, прием! – пробасил толстяк пустой банке из-под паштета. – Враги не обнаружены! Идем на базу! А лучше домой.
Третий их товарищ спал за столом опустив голову в миску.
– Вставай, лысая голова! – товарищи стали тормошить спящего.
Марк в это время стоял в проходе и сложив на груди руки молча наблюдал за происходящим.
Некоторое время назад он снял костюм и переоделся в лохмотья, найденные в отсеках.
Переодевшись в землянина он намеревался узнать от охранников местонахождение задержанной девушки, чтобы удостовериться, что задержана была Джейн. Мысль об официальном контакте между двумя колониями – марсиан и землян – была им отвергнута. Об этом нечего было и думать, поскольку земляне находились на невероятно низком уровне развития. Поэтому он решил предстать перед ними в роли отца арестованной девушки, то есть обычным землянином.
Дышать земным воздухом Марку было непросто – ему пришлось сделать себе восстановительную инъекцию, которая пошла на пользу: его организм адаптировался к тяжелому воздуху, поначалу вызвавший у него приступ удушья. Правда восстановительная инъекция имела ограниченное время действия и нужно было спешить, потому что капсула с паравезонтололверонделолом была в единственном экземпляре и продлить эффект инъекции не представлялось возможным.
Он ждал, когда его заметят земляне. Ждать слава богу пришлось недолго.
Первым его заметил лысый охранник. Он открыл глаза и увидел гиганта с коротко отстриженными седыми волосами, одетого словно пугало в рваную пеструю одежду. Гигант этот ростом был не меньше двух метров. Открыв от удивления рот, он захлопал глазами и показав пальцем на гиганта промямлил:
– Там. Там. Кто-то стоит.
Его товарищи не придавали его словам никакого значения, они были увлечены сборами.
– Не тамкай! – пробасил толстяк. – Собирайся! Морду вытри, а то в паштете вся!
– Ну он же стоит! Вон в проходе. – настаивал товарищ.
– Кто стоит-то? Марсианин что ли? – съязвил толстяк.
Товарищи наконец посмотрели в сторону входа. Действительно, в проходе стоял неизвестный гигант весьма подозрительного вида. С минуту они молча смотрели на него, потом одновременно спросили:
– Тебе чего, мужик?
Марк выложил заранее приготовленный текст:
– Вы мою дочурку тут неподалеку взяли. Хочу знать, какого лешего? Что она сделала?
Охранники переглянулись. Они явно не рассчитывали кого-то увидеть в закрытой зоне, тем более столь подозрительного человека.
– Допились. – сказал молодой и медленно опустился на стул. – Уже гиганты мерещатся!
– Скажите где находится тюрьма и я поеду к дочке, – сказал Марк.
Растерявшись не на шутку охранники стали лихорадочно думать, как им поступить. По инструкции им полагалось задержать нарушителя и доставить его в управление, но им не хотелось показываться перед начальством в таком неприглядном виде. С другой стороны, гигант выглядел слишком подозрительно и отпускать его было бы непростительной оплошностью.
– Что будем делать? – спросил товарищей толстяк.
– Я в таком виде в управление не поеду! – рыгнув заявил молодой.
– Солидарен с прыщавым оратором! – сказал лысый вытирая с лица остатки паштета. – Я предлагаю отвезти его в управление и по домам. Пусть Малик им займется. Короче, мы не при делах.
На том охранники и порешили. Они кое-как выбрались из отсеков и вместе с Марком поплелись к погрузчикам, стоявшим за углом. По дороге они громко ругались и пели песни, а когда завернули за угол толстяк приказал Марку сесть в клетку одного из погрузчиков. Молодой охранник покачиваясь из стороны в сторону подвел Марка к погрузчику, открыл дверцу клетки и с наигранной вежливостью сказал:
– Милости просим в президентский номер!
Марк с изумлением посмотрел на транспортные средства землян и молча сел в клетку, которая оказалась ему тесной. Дверца перед ним захлопнулась, и охранники оседлали железных коней.
С двадцать второго уровня они долго спускались на грузовом лифте, затем проехали по длинному коридору, увешанном пропагандистскими плакатами, свернули в узкий проезд, снова спустились на лифте и выехав на восьмом уровне подъехали к отсекам охранного департамента.
На удивление Марка добрались они до цели без происшествий, хотя управление погрузчиками в пьяном виде, казалось бы, гарантировало неприятности. Охранники высадили его на площадке заставленной погрузчиками, посоветовали найти Антона Малика и умчались прочь.
Марк прошел через стоянку и остановился возле двери с надписью «Управление охранного департамента». Он посмотрел по сторонам и убедившись в отсутствии прохожих два раза махнул рукой. Не прошло и пары секунд как перед ним возникли синтетики.
– Вам удалось отключить камеры наблюдения? – спросил Марк.
– Да, мистер Нортон, – ответил Ти. – Мы натянули на них носки. Дальше действуем по плану?
– Предлагаю его немного подкорректировать. В управление войдем вместе, вам костюмы придется снять – не стоит лишний раз привлекать внимания. Ну а дальше будем действовать по обстоятельствам. Да, костюмы положите в кейсы и берите их с собой, чтобы они были под рукой. С охранниками в отсеках нам повезло, но что будет здесь пока неизвестно.
Синтетики сбросили костюмы, положили их в кейсы и вытянув из них лямки надели на спину как рюкзаки.
В будке возле главного входа в тюремный блок сидел полнеющий мужчина среднего возраста с продолговатой словно кабачок головой. Он увлеченно рассматривал журнал с фотографиями девушек в бикини и не заметил, как в помещение вошел гигант в сопровождении двух животных.
Марк подошел к окошку и кашлянул. Охранник отложил журнал и посмотрел через окошко на посетителя. Сначала он кроме рук и живота посетителя ничего не увидел, подивившись этому обстоятельству он стал медленно поднимать взгляд вверх пока не обнаружил лицо мужчины под самым потолком. Такого гиганта охранник видел впервые в жизни: в бункере средний рост людей едва достигал ста семидесяти сантиметров и человек хотя бы на десять сантиметров выше уже считался верзилой.
– Вам чего? – неуверенно спросил он посетителя.
– Мне нужен Антон Малик, – ответил гигант.
– Это я. Вы, гражданин, по какому вопросу?
– Мне сказали, что вы задержали мою дочь. Я хочу повидаться с ней. Где она?
Малик, как человек склонный к лизоблюдству, сразу же проникся симпатией к огромному человеку обладающему
