В Неаполитанском королевстве масоны насчитывались тысячами. Эдиктом Карла III (1751) и другим Фердинанда IV (1759) закрыты были ложи, но в скором времени королевские эдикты стали мертвой буквой, хотя министр Тануччи, враждебно относившийся к учреждению, всячески силился придать им живую силу. Случайная смерть неофита, спустя немного дней по его приеме, подала повод к новым гонениям. Масоны, собравшиеся для банкета, были арестованы, и напрасно старался защитить их юрист Леви. Он был изгнан из королевства, а книга его в защиту была публично сожжена рукой палача. Однако, когда королева Каролина удалила Тануччи, она опять разрешила масонские собрания, за что Великий Восток Франции заявил ей свою признательность. По-видимому, франкмасонству опять пришлось притаиться; спустя немного лет, в 1767 г., мы опять слышим о нем как о «тайном» обществе, существование которого только что открыли. Документ, где описывается это открытие, определяет число франкмасонов в 64 тысячи; но, вероятно, это преувеличено; тем не менее среди населения такого впечатлительного, как жители Южной Италии, тайные общества всегда находили множество прозелитов.
Подробности о документеУпомянутый документ содержит следующее: «Наконец открыта большая мина неаполитанских франкмасонов, которых было известно только имя, а не тайна. Приводятся два случая, благодаря которым совершилось открытие. Умирающий сознался во всем своему духовнику для передачи королю. И рыцарь, которого щедро содержало общество, лишившись этой поддержки, выдал великого мастера ордена королю. Этот великий мастер был герцог Сан-Северо. Король тайно послал доверенного офицера с тремя драгунами арестовать герцога в его дворце и привести к нему, прежде чем он успеет переговорить с кем-либо. Приказание было исполнено, но через несколько минут во дворце герцога вспыхнул пожар; сгорела библиотека; и настоящая цель, как полагали, состояла в том, чтобы сжечь все бумаги, относящиеся к масонству. Пожар потушили, и замок оцепили войском. Герцог, приведенный к королю, прямо открыл цели, систему, печати, управление и имущество ордена. Его отправили обратно во дворец, где он охранялся войском, чтобы его не убили прежние товарищи. Франкмасоны также открыты во Флоренции; папа и император послали туда двадцать четыре теолога положить конец такой неурядице. Король оказывает величайшую пощаду всем обвиненным, чтобы избегнуть опасностей, которые могут возникнуть от противоположного образа действия. Он также поручил четырем лицам высокого звания употребить лучшие меры для уничтожения такого гнусного общества; кроме того, он известил всех европейских государей о своем открытии и омерзительных правилах общества, прося о содействии, чтобы уничтожить его, отказать ему в котором было бы безумием с их стороны. Орден, надо сказать, считает своих членов не тысячами, а миллионами, особенно между жидами и протестантами. Его страшные правила известны только членам пятой, шестой и седьмой лож, а члены первых трех не знают ничего; члены четвертой ложи действуют бессознательно. Этот орден происходит из Англии, и основатель ее известный Кромвель, первый епископ и потом любовник Анны Болейн, впоследствии обезглавленный за свои злодеяния и называемый в свое время «бичом правителей». Он отказал ордену ежегодный доход в 10 тысяч фунтов стерлингов. Его делят на семь лож; члены седьмой носят название заседателей, члены шестой – великих мастеров, пятой – архитекторов, четвертой – исполнителей (тут тайна прекращается), третьей – рурикори (!), второй и первой – новичков и прозелитов. Их гнусная идея основана на аллегории Соломонова храма, сперва в его первоначальном великолепии, потом разрушенного тиранством ассириян и, наконец, вновь воздвигнутом, – означая под этим свободу людей после Сотворения мира, тиранство духовенства, королей и законов и восстановление вновь прежней свободы. Тут следуют двенадцать правил, где эти мнения и цели изложены подробно; из чего явствует, что они немногим отличаются от доктрин республиканцев вообще и передовых политиков».
Франкмасонство в ВенецииСперва франкмасонов не притесняли в Венеции, но в 1686 г. правительство вдруг всполошилось, приказало закрыть ложи и членов их изгнало; тем не менее декрет был исполнен очень мягко, и так как одна ложа аристократов отказалась повиноваться, то исполнители закона вошли в нее тогда, как знали, что там никого нет. Мебель, украшения и клейноды были забраны и публично сожжены или разбросаны, но никто из братьев не был преследуем. После того снова учредили ложу, открытую в 1785 г., и тогда сожгли и уничтожили все, что в ней заключалось. Из требника, найденного между другими предметами, оказывается, что посвящаемого водили с завязанными глазами из улицы в улицу или, вернее, с канала на канал, чтобы он не мог определить местности, и приводили в Рио-Марино, сперва в комнату, драпированную черным и освещенную единственной свечой; тут ему надевали длинную одежду, подобную свитой простыне, но черного цвета, на голову нахлобучивали шапку в виде чалмы и волосы спускали на лицо. В этом изящном наряде его ставили перед зеркалом, завешенным черной занавеской, под которой стояли слова: «Если ты истинно мужествен, если искренно желаешь войти в наш орден, то отдерни занавесь и познай себя». Ему дозволялось тогда снять с глаз повязку и поглядеться в зеркало. Тотчас опять завязывали ему глаза и ставили посредине комнаты, пока входили человек тридцать или сорок членов, которые принимались драться между собой на шпагах. Это была проба храбрости кандидата, которого самого ранили слегка. Опять снимали с него повязку и перевязывали его рану. Завязав ему снова глаза, его вели во вторую комнату, где драпировка была черная и белая, а посредине стояла кровать, покрытая черным сукном с белым крестом посредине, по обе стороны которого было по изображению белого скелета. Кандидат должен был лечь на эту кровать, с его глаз снимали повязку и его оставляли одного с двумя горящими восковыми свечами, одной белой, другой желтой. Спустя немного братья возвращались со страшным стуком, барабаня по каким-то ушераздирающим барабанам. Кандидат не должен был выказывать страха при этих торжественных (?) церемониях, а после них члены ложи обнимали его, как брата, и давали ему имя, под которым он с той поры и оставался известен в обществе.
Унижение при НаполеонеВо время царствования Наполеона I ложи были основаны по всей Италии, но величайший приверженец ордена не в состоянии будет отрицать, что в этот период времени франкмасонство строило прежалкую физиономию. Общество, которое всегда гордилось своей независимостью от земного правления и превосходством над ним, дурачило себя и уничижало, когда преподносило Наполеону адреса
