– Невидимкам семь-девятнадцать полный залп, – нарушил тишину командного поста приказ капитана первого ранга Эверса. Три носителя с почти сотней торпед мы решили пока оставить в резерве, мало ли…
Зенитным системам линкоров и крейсеров противника удалось сбить от силы процентов двадцать дрон-торпед. Системы непосредственной обороны этих кораблей рассчитывалась совсем на другие реалии космического боя, и ничего удивительного в произошедшем я не видел. Результат выглядел вполне закономерным, за единственным исключением, одному линкору противника каким-то чудом удалось выжить, несмотря на семь полученных попаданий. Конечно, корабль после этого напоминал груду металлолома, но он сохранил ход и способность вести огонь из пары орудий.
Решение о его судьбе следовало принимать быстро, поскольку в течение ближайших сорока секунд наши корабли должны были войти в зону досягаемости его пушек.
– Отправьте ему предложение сдаться, – отдал я распоряжение оператору связи. Тот удивленно глянул на меня, но подчинился. Армия и флот Федерации неоднократно пыталась наладить с врагом хоть какую-то коммуникацию, но на эти попытки мы всегда получали в ответ молчание. Кварги сдавались редко и только на поле боя при непосредственном соприкосновении войск, тем не менее, предложение капитуляции входило в набор стандартных сигналов любой армейской или флотской системы связи.
Чуда не произошло и на этот раз, хотя, я уверен, кварги наш сигнал приняли и поняли, но ответом нам послужил не огонь из уцелевших орудий, а яркая изумрудная вспышка, знакомая каждому опытному офицеру флота. Противник задействовал систему самоуничтожения корабля, предпочтя смерть возможному плену. Уж в чем в чем, а в силе духа командиру вражеского линкора отказать было нельзя.
Увидев, что произошло с их флотом, эсминцы кваргов покинули орбиты планет, соединились с флотом десантных транспортов и начали разгон для ухода в прыжок. Догнать мы их не могли, да и желания особого не испытывали. Сигнал о нашем вторжении в систему наверняка ушел в метрополию кваргов еще в самом начале сражения, так что уход этих кораблей не играл в общем раскладе никакой роли.
Но теперь перед нами в полный рост вставал вопрос, что же делать дальше. Вид с низкой орбиты на планету третьей расы привел нас в состояние, близкое к шоку. Под нами простирались голые безводные равнины холодной планеты, явно подвергнутой чему-то, что мы назвали бы терраформированием, но то ли оно не было доведено до конца, то ли третью расу результат и так устраивал.
Ничего похожего на наши города и прочую наземную инфраструктуру мы не обнаружили, зато местами поверхность планеты покрывали некие образования, напоминающие черепаховые панцири, вернее даже не одиночные панцири, а целые груды взаимно перекрывающихся выпуклых наростов, сформированных из материала, в котором наши сканеры различали присутствие металлов, кремния, серы и сложных органических соединений. Эти образования носили следы повреждений, и пестрели пробоинами от попаданий бомб и снарядов. Некоторые из них были практически полностью разрушены, другие еще продолжали борьбу за жизнь.
Наземные силы и атмосферная авиация кваргов не прекращали атаки, а из руин странных полуживых строений третьей расы по ним вели интенсивный ответный огонь. Выглядел этот бой совершенным сюрреализмом. Вспышки выстрелов и взрывы знакомых и понятных нам снарядов и ракет сочетались с ответными залпами, не сопровождавшимися никакими световыми эффектами ни при выстрелах, ни при попаданиях. Наросты, напоминающие панцири черепах, не были монолитными. На краткие мгновенья в них открывались отверстия, подобные жаберным щелям, и из них вылетали серии продолговатых снарядов, выглядевших при замедленном воспроизведении, как мячи для регби, покрытые отсвечивающим металлом панцирем, явно выращенным, а не произведенным на заводском оборудовании. Снаряды эти при подлете к цели хаотично меняли траекторию движения, но тип используемых ими двигателей оставался неясен.
На проекционном экране перед нашими глазами проходили сцены боя. Мы видели, как получивший прямое попадание Малый Дракон сбился с шага, его броня в месте удара снаряда противника начала пузыриться и течь, источая густой дым с желтыми и оранжевыми оттенками. Робот споткнулся, остановился, конвульсивно дернулся несколько раз и завалившись набок неподвижно застыл, продолжая дымить, но уже не только желто-оранжевым, а и вполне себе черным дымом от сгорающего в появившемся пламени масла и других технических жидкостей.
По воздушным целям третья раса тоже вела интенсивный огонь, но в основном не из руин квазиживых городов, хотя и оттуда по самолетам стреляли. Наконец-то, мы увидели то, что с натяжкой можно было назвать боевой техникой наших потенциальных союзников. Никаких иных сравнений, кроме мутировавших и покрывшихся металлизированной броней динозавров в моей голове не возникло. Двуногие ящеры размером с наших Бизонов, выпрыгивали из проходов, образуемых расходящимися в стороны наростами, слагающими стены и купола городов. Они сходу открывали огонь по пехоте, роботам и авиации кваргов. Никаких стволов, направляющих и прочих признаков наличия орудийных систем на них мы не видели. Снаряды вылетали прямо из их тел, в которых на мгновение открывались отверстия. Сверху этих монстров прикрывали летающие твари примерно такого же вида, но несколько меньших размеров и с крыльями. С почти неподвижными крыльями! Бронированный летающий ящер с мощным двигателем – это сильно, а если он еще и может весь изгибаться в полете, его маневренность в атмосфере становится просто запредельной, что и ощущали на себе в полной мере пилоты кварговских атмосферников.
Теперь нам стало понятно, почему кварги так долго возились со штурмом планет. Такой противник легко не сдастся. Тем не менее, сейчас ситуация выглядела для третьей расы безнадежно, если, конечно, не принимать во внимание наше возможное вмешательство. Большая часть городов представляла собой почерневшие бесформенные груды странной субстанции, сочетающей в себе органику, керамику и различные металлы, а активное, сопротивление продолжали только два из них. Количество мобильных боевых единиц потенциальных союзников не шло ни в какое сравнение с накатывающими на руины городов волнами атакующих. Несмотря на высокие потери, господство в воздухе тоже оставалось за кваргами и в защитных стенах городов то и дело возникали новые пробоины. Зато старые следы от попаданий медленно зарастали, оставляя на панцирях стен грубые шрамы, вот только скорость этого процесса не могла сравниться с интенсивностью получения строениями третьей расы все новых и новых повреждений.
– Генерал-лейтенант Свенсон, ваш выход! – вызвал я на связь генерала-десантника, – высадить на поверхность планеты первую дивизию беспилотных роботов. Крейсерам Москва, Вадуц и Люксембург подавить наземные противоорбитальные средства противника и создать десанту безопасные коридоры для захвата плацдармов. Крейсеру Монтевидео обеспечить орбитальную поддержку силам потенциальных союзников над объектом их инфраструктуры в северном полушарии. Крейсеру Сантьяго поддержать с орбиты южный очаг сопротивления.
Я стоял в командном посту крейсера Москва и наблюдал с
