— Ты видела его?
— Да. Я сказала ему, что не вернусь. И на самом деле не вернусь, Динни. Решение окончательное, так что не уговаривай. Выпьешь чаю? Я сейчас вскипячу — у меня есть глиняный чайничек.
— Нет, благодарю, я пила в поезде.
Динни сидела на одном из стульев, которые Клер привезла с собой, и тёмно-зелёный костюм удивительно шёл к её волосам цвета опавших буковых листьев.
— До чего ты сейчас хороша! — восхитилась Клер, свёртываясь в клубок на кушетке. — Хочешь сигарету?
То же самое подумала о сестре и Динни. Обворожительная женщина, одна из тех, кто обворожителен при любых обстоятельствах: тёмные стриженые волосы, живые карие глаза, бледное лицо цвета слоновой кости, в слегка подкрашенных губах сигаретка… Да, соблазнительна! Впрочем, вспомнив, как складывается жизнь сестры, Динни сочла это выражение неуместным. Клер всегда была жизнерадостной и обаятельной, но брак, бесспорно, ещё более усилил и углубил это обаяние, придав ему какой-то неуловимо колдовской оттенок.
— Ты сказала. Тони Крум тоже знает? — неожиданно спросила она.
— Он помогал мне красить стены. Фактически всю гостиную отделал он, а я занималась туалетной. Но у него получилось лучше.
Динни с явным интересом оглядела стены:
— Очень недурно. Знаешь, дорогая, отец и мама встревожены.
— Верю.
— Ты не находишь, что это естественно?
Клер сдвинула брови, и вдруг Динни вспомнила, как они спорили когдато, надо ли выщипывать брови. Слава богу, Клер к этому не прибегает!
— Ничем не могу помочь, Динни: я не знаю, что решил Джерри.
— Я думаю, он не пробудет здесь долго, — иначе потеряет место.
— Видимо, так. Но я не хочу волноваться заранее. Будь что будет.
— Как быстро можно получить развод? Я хочу сказать — если дело возбудишь ты.
Клер покачала головой, и тёмный локон упал ей на лоб, напомнив Динни детские годы сестры.
— Устанавливать за ним слежку — мерзко. Объяснять на суде, как он меня истязал, я не в силах. А на слово мне никто не поверит, — мужчинам все сходит гладко.
Динни встала и подсела к сестре на кушетку.
— Я готова убить его, — вырвалось у неё.
Клер рассмеялась.
— Во многом он не плохой человек. Но я к нему не вернусь. С кого содрали кожу, тот во второй раз не дастся.
Динни молчала, закрыв глаза.
— Скажи, что у тебя за отношения с Тони Крумом? — спросила она наконец.
— Он проходит испытание. Пока ведёт себя смирно, и мне приятно встречаться с ним.
— Послушай, — медленно продолжала Динни, — если бы стало известно, что он у тебя бывает, этого было бы достаточно, правда?
Клер опять рассмеялась.
— Для светских людей, по-видимому, вполне. А присяжные, как я полагаю, причисляют себя к таковым. Но для меня, Динни, легче не жить, чем смотреть на вещи с точки зрения коллегии присяжных. А я не испытываю никакого желания хоронить себя. Поэтому скажу тебе прямо: Тони знает, что я надолго сыта физиологией.
— Он влюблён в тебя?
Глаза сестёр — синие и карие — встретились.
— Да.
— А ты в него?
— Он мне нравится. Очень. Но и только; по крайней мере, сейчас.
— А тебе не кажется, что пока Джерри в Англии…
— Нет. По-моему, его пребывание здесь гораздо менее опасно для меня, чем его отъезд. Так как я с ним не поеду, он, вероятно, установит за мной слежку. Одно у него не отнимешь: что сказал, то сделает.
— Не знаю, такое ли уж это достоинство. Пойдём куда-нибудь пообедаем.
Клер потянулась:
— Не могу, дорогая. Я обедаю с Тони в скверном ресторанчике, который нам обоим по карману. Честное слово, жить почти без гроша — даже забавно.
Динни встала и принялась поправлять японские гравюры. Беспечность сестры была ей не внове. Но она — старшая и не должна расхолаживать Клер. Ни в коем случае!
— Отличные вещи, дорогая, — сказала она. — У Флёр чудесные вещи.
— Не возражаешь, если я пойду переоденусь? — спросила Клер и вышла в туалетную.
Динни осталась один на один с мыслями о положении сестры и почувствовала полную беспомощность — состояние, знакомое каждому, если не считать тех, кто всегда и все знает лучше других. Подавленная, она подошла к окну и отдёрнула штору. В переулке было сумрачно и грязно. Из соседнего гаража выкатилась машина и остановилась в ожидании седока.
"Как это додумались устроить здесь антикварный магазин?" — удивилась девушка и вдруг увидела, что из-за угла вышел человек и задержался у крайнего дома, рассматривая номер. Затем он прошёл вдоль переулка по противоположной стороне, повернул назад и остановился перед домом N 2. Динни обратила внимание на уверенность и гибкость каждого движения этой фигуры, которых не скрывало даже пальто.
"Боже правый! Джерри!" — сообразила она.
Девушка опустила штору и кинулась в туалетную. Распахивая дверь, она услышала меланхолическое позвякивание овечьего колокольчика, оставшегося от прежней владелицы — антикварши.
Клер в одном белье стояла под единственной лампочкой и с помощью ручного зеркальца осматривала свои губы. Динни разом заполнила помещение, гдег и одному человеку было тесно.
— Клер! — выдавила она. — Он!
Клер обернулась. Белизна обнажённых рук, переливчатое мерцание шёлкового белья, изумлённый блеск тёмных глаз — настоящее видение, даже для сестры.
— Джерри?
Динни кивнула.
— Не хочу его видеть. — Клер посмотрела на ручные часы. — Ах, чёрт, я же должна поспеть к семи.
Динни, меньше всего заинтересованная в том, чтобы это несвоевременное свидание состоялось, неожиданно для самой себя предложила:
— Давай я выйду к нему. Он, должно быть, увидел, что у тебя горит свет.
— А ты сумеешь его увести, Динни?
— Попытаюсь.
— Тогда иди, дорогая. Если тебе удастся, будет замечательно. И как только Джерри нашёл меня, будь он проклят! Теперь не отстанет.
Динни вышла в гостиную, выключила свет и спустилась по винтовой лесенке. Когда она очутилась внизу, над нею снова зазвенел колокольчик. Направляясь через пустую комнату к выходу, девушка думала: "Дверь открывается внутрь. Надо её захлопнуть за собой". Сердце Динни учащённо забилось, она глубоко вздохнула, открыла дверь, вышла, шумно захлопнула её за собой и отпрянула с хорошо разыгранным изумлением: прямо перед нею стоял её зять.
— Кто здесь?
Корвен приподнял шляпу; они молча посмотрели друг на друга.
— Динни, вы? Клер дома?
— Да. Но она никого не принимает.
— Вы хотите сказать, не примет меня?
— Считайте, что так.
Он в упор взглянул на неё дерзкими глазами:
— Что ж, зайду в другой раз. Вам куда?
— На Маунт-стрит.
— Позвольте вас проводить?
— Пожалуйста.
Она шла бок о бок с ним и твердила себе: "Осторожнее!" Когда он рядом, к нему относишься иначе, чем в его отсутствие. Недаром все говорят, что в Джерри Корвене есть обаяние!
— Клер, вероятно, скверно отзывалась обо мне?
— С вашего позволения, переменим тему. Каковы бы ни были чувства Клер, я их разделяю.
— Ещё бы! Ваша преданность близким вошла в поговорку. Но вы забываете, Динни, как хороша Клер!
Он посмотрел на неё круглыми улыбающимися глазами, и ей вспомнилось недавнее видение — шея сестры, изгиб
