Скифские империи. История кочевых государств Великой степи

Персией и Индией, что у соседних народов распространилась поговорка «Кто может противиться богам и Великому Новгороду?», и в его стенах, как говорят, проживало 400 тысяч горожан. Но его земли окружали враги – соседние финские или чудские племена и пермяки, которые постоянно совершали набеги на республику, а прославленные сокровища их храмов пробудили алчность скандинавских морских разбойников – или варягов, как они называются в русских летописях, – часто разорявших тамошние берега; и, завладев провинциями Ревель и Ливония, много лет вели непрестанную войну с соседними славянскими и финскими народами. Эти пираты шли наемниками к тому, кто больше платил, и сами новгородцы часто покупали их помощь в борьбе с грабительскими набегами других врагов, которые в конце концов, заключив союз для укрепления мощи, настолько поставили под угрозу само существование республики, чьи силы были ослаблены из-за постоянных войн, что Гостомысл – последний потомок мужского пола длинной линии князей, лежа на смертном одре, посоветовал согражданам признать его наследником и главным посадником Новгорода его зятя Рюрика, варяжского конунга, и тем самым заручиться союзом и защитой варягов. Рюрик, сын шведского монарха Лудбрата и его супруги Умилы, дочери Гостомысла, родился в Упсале в 830 году; и в 861 году, ответив на приглашение новгородских бояр, сопровождаемый двумя братьями Трувором и Синеусом и разношерстной компанией финских, славянских и норманнских искателей наживы, приплыл на нескольких кораблях по Волхову и попытался укрепиться в городе. Его притязания, однако, были отвергнуты подавляющим большинством местных жителей, которые не желали подчиняться правлению чужеземца и варяга, чьих спутников они считали дикарями и грабителями, и, не допустив их к себе в город, заперли перед ним ворота. Но вместо того чтобы вернуться к себе на корабль, он прибег к силе оружия и, взяв город Ладогу, укрепил его земляным валом, устроил там свой штаб, а его братья тоже укрепились на небольшом расстоянии от города. Новгородцы собрали крупное войско, выступили из города под командованием своего самого опытного полководца Вадима, чтобы выгнать захватчиков из укреплений, но были разгромлены в отчаянной битве, их войско было полностью уничтожено, а командир убит, и Рюрик, сразу же оставив свою цитадель, выступил на Новгород, где оставшиеся без полководца горожане, полностью дезорганизованные из-за поражения, покорились ему без дальнейшего сопротивления и отдали власть в его руки в 862 году. Он делал Синеуса правителем Белоозера, а Трувора – Изборска, главных городов на подданных территориях, которые, после того как оба брата умерли, не оставив наследников, Рюрик снова включил в состав своих владений и, отменив республиканскую форму правления, принял титул великого князя. Он навел мир в землях, укрепил свои владения[62] и, видимо, правил справедливо и умеренно, примирив народ со своей властью тем, что перенял славянский язык и образ жизни, его спутники взяли в жены местных женщин, и сам он женился на представительнице древнего и знатного новгородского рода, чтобы получить дополнительные права на престол; и после смерти Рюрика в 878 году ему унаследовал сын Игорь, но так как тому было всего лишь год от роду, то зять Рюрика Олег взял на себя обязанности регента.

Варяги не долго довольствовались этой северной оконечностью славянских земель, и территория Киева, чья столица находится, подобно Риму и Константинополю, на семи холмах, а вершины смотрят на широкий, быстротечный Днепр, была слишком плодородна, густо населена и богата, чтобы длительное время избегать взглядов столь дерзких и жадных разбойников, постоянно ищущих возможностей для опасных похождений и грабежа и которые, хотя и привычные к мерзлым и бесприливным водам Балтики и ее болотистым и негостеприимным берегам, при всякой возможности, предоставлявшейся им из-за слабости, междоусобиц или малодушия народов, с коими они вступали в соприкосновение, укрепились в более приятной и благодатной атмосфере юга и в Англии, Франции и самых солнечных и плодородных провинциях Италии заставили уважать свою державу и бояться своей мести, создавая царства и благородные династии, чьи потомки сейчас с гордостью возводят свое происхождение к грубым и воинственным морским разбойникам – варягам. Вскоре после занятия Новгорода они обратили оружие против богатых и пышнозеленых равнин, на которых стоит Киев, и под командованием пасынка Рюрика Аскольда и одного из его военачальников Дира выгнали хазар, которые за много лет до того распространили свое владычество на этот город и окружающую местность и, твердо установив свою власть над всей Киевской землей, в 866 году предприняли первый военный поход русских на Константинополь. Воспользовавшись временным отсутствием в городе императора Михаила, они приплыли на боевом флоте в двести судов по Босфору и даже заняли порт Византия и вернулись домой, нагруженные взятой в греческих городах добычей; хотя сильная буря – по греческим легендам, вызванная заступничеством Девы Марии, часть накидки которой хранилась в Византии как святая реликвия и была вынесена на крестный ход по приказанию поспешно вернувшегося императора, – заставила их преждевременно высадиться в гавани Константинополя[63].

Примерно в то же время между Греческой империей и побережьем Балтийского моря благодаря торговым предприятиям новгородских и киевских купцов было установлено регулярное сообщение. Озера и реки летом и лед зимой соединяли Новгород с Балтикой, и он принимал в свои кладовые все плоды севера и доставлял его на ладьях в Киев, где его свозили в крупные хранилища до ежегодного отплытия флота в Константинополь, что обычно происходило в июне. Корабли доплывали по Днепру[64] до тринадцатых порогов[65], где камни и быстрины ломают плавное и ровное течение реки. Некоторые пороги удавалось миновать, просто сняв часть груза с кораблей, а самые грозные и опасные преодолевали тем, что перетаскивали ладьи посуху; затем, остановившись на острове за последним порогом, устраивали праздник, чтобы отметить избавление от опасностей реки и враждебных племен, которые кочевали по ее заросшим ельником берегам и потом продолжали путь к морю, где их ждали более грозные ветра и высокие волны. Однако, перед тем как пересечь Понт Эвксинский, на втором острове подле устья реки мореходы чинили свои хрупкие ладьи, пострадавшие во время рискованного путешествия по суше и воде, и с попутным ветром через несколько дней приставали к берегу в Константинопольской гавани. Русские ладьи, построенные на узком основании из выдолбленного бревна, на которое набивали доски, поднимая и расширяя борта до необходимой высоты и длины, были нагружены рабами разного возраста (в Константинополе был большой спрос на русских солдат), шкурами, мехами, балтийским янтарем, медом и пчелиным воском; и в положенное время они возвращались с богатым грузом зерна, масла, вина и другими плодами Греции, вышитыми тканями