Он был мрачен и печален. Когда же отец спросил его об этом, сын ответил:
- Я скорблю, потому что неумело применил данное тобой учение. Бессмысленно было показывать им своего торнака.
Старый ангакок тогда сказал сыну:
- Сын мой, из-за отсутствия опыта владения магией ты совершил ошибку. Но ты был на верном пути.
- Мне жаль, - ответил ему сын, - я не должен был приходить к ним.
- Нет, - возразил отец, - ты сделал все правильно.
И еще сын сказал, что больше никогда не будет колдовать.
Но отец возразил ему:
- Когда-нибудь ты поймешь, что должен был прийти в то селение.
После этих слов молодого ангакока связали, и он стал летать прямо по освещенной хижине, а затем вылетел наружу и навсегда улетел за море в сторону Акилинека".
***Уже светало, когда Яков Соломонович открыл глаза. Вчера он так и заснул в старом кресле с томиком "Мифы и легенды народов Севера" в руке. Все его тело затекло и жутко болело.
"Так нельзя, - подумал он, тяжело поднимаясь с кресла. - Надо начинать соблюдать режим".
Он встал, потянулся и подумал: "Какой режим в мои шестьдесят пять? Давно пора на покой".
Раздался телефонный звонок. Недовольно чертыхаясь, Яков Соломонович поднял трубку.
- Слушаю, - раздраженно сказал он.- Конечно, я узнал вас, Марк. Да... так и есть. Представьте себе, все тридцать два. И все целехоньки.
Некоторое время он раздраженно слушал и молчал.
- Нет, Марк, нет, - наконец произнес Яков Соломонович, переминаясь с ноги на ногу.
Ему очень не нравилось, когда его экспертную оценку кто-либо подвергал сомнению. Хотелось как можно скорее закончить этот бессмысленный утренний разговор.
- Никакой ошибки быть не может, - назидательно повторил Яков Соломонович в телефонную трубку, - да-да, представьте себе, у этого бродяги Губера действительно все тридцать два зуба в целости и сохранности. Будто только вчера прорезались.
Яков Соломонович нервно стучал пальцами по томику Кинга, лежащему рядом на книжном столике. Его рассеянное внимание остановилось на странных свежих ямках правильной дугой продавивших угол книжного переплета. Он удивленно округлил глаза, но тут же, забыв про книгу, снова погрузился в разговор.
- Ну и что с того? Тоже мне чудо, - некоторое время он раздраженно слушал голос в трубке. Затем повысил голос, - по-моему, ничего необычного. В жизни и не такое бывает. Стоило из-за этой чепухи беспокоить меня с самого утра? До свидания, дорогой. "Эх, молодежь", - подумал старый мед-эксперт и положил трубку.
