– Все федеральные силы!
– Ну-ну. Ты, наверное, глуп и упрям, как осел? Не понимаешь, где находишься? И не знаешь, что, когда тебя спрашивают, надо отвечать?
– Ты спросил, я ответил! Что еще надо?
– Я спросил, сколько людей пришло с тобой? Ты ответил глупостью. Я повторяю свой вопрос, Егор Астафьев, бывший подполковник войскового спецназа!
– Вот даже как? Ты, оказывается, все обо мне знаешь?
– А как ты думал?
– Значит, меня сдали? Как и женщину в свое время?
Беслан засмеялся.
– Думай что хочешь, но о тебе мы действительно все знаем.
– Тогда получается, что осел не я, а ты, раз спрашиваешь о том, что знаешь.
– Да, прав Тимур, борзеешь ты не в меру! Но ведешь себя, как мужчина, и это мне нравится. Посмотрю, останешься ли ты мужчиной до конца.
В это время по ущелью подошли еще трое.
Солидная банда у этого Хозяина, если в короткие сроки он смог перебросить сюда целый отряд. При этом наверняка не снимая посты с главных направлений.
– А вот и Палач! Знакомься с ним, русский! С этого момента он повелитель твоего тела. Да и души тоже.
Чеченец, которого Беслан назвал Палачом, носил свое погоняло, видимо, не зря!
Черные, безжалостные, полные ненависти глаза ничего хорошего ему, Астафьеву, в дальнейшем не обещали. Палач что-то коротко бросил Беслану, лишь мимоходом взглянув на Егора. Затем Астафьеву:
– Иди за мной!
Повернулся и медленно, так, чтобы успевал пленник, в одиночестве пошел в глубь ущелья.
Следом за Егором двинулись и два его сопровождающих, вооруженные современными автоматами «вал».
Галкин передал по цепи:
– Егора взяли, повели в глубь ущелья. Пост оставлен, усилен. Через двадцать минут начинаем выдвижение, как поняли?
– Поняли, командир, – поочередно ответили Краснов и Буш.
До Алтан-Юрта шли почти два часа.
Движение задерживал стреноженный, как конь, Астафьев. Но Палач не торопил. Если Егор требовал остановки, тот не противился, а одним словом объявлял короткий привал. Иногда этот молчаливый чеченец отходил в сторону, чтобы его не было слышно, о чем-то говорил по рации, скорее всего, с Хозяином.
Параллельно по хребту, практически ползком, между камней продвигалась колонна прикрытия полковника Галкина. Пока им удавалось и на противника не напороться, и держать группу конвоя Астафьева в зоне контроля.
Аул, как и рассказывал в свое время Буш, открылся неожиданно, когда Егор и Палач с охранением прошли через узкий проход по реке и вышли на широкое плато. На нем, слева, прижавшись к скалам, словно слившись с ними, тянулась череда развалин и нескольких более-менее пригодных для временного обитания домов с окнами, напоминающими больше бойницы.
Вероятно, бандиты облюбовали это глухое место для разовой акции, так как никакой реконструкции не предприняли. Алтан-Юрт выглядел таким, как его описал Буш, побывавший здесь более полугода назад.
Видна была и одна из двух троп, утопающая в неглубоком овраге и уходящая вниз. То есть все, как обозначил на схеме старший лейтенант Турчин.
Егора Астафьева провели в крайний уцелевший дом. Там через широкое круглое отверстие по переносной длинной лестнице спустили в мрачный подвал, где на каменный пол были брошены большая охапка сена и несколько одеял.
Массивная дверь, через которую его ввели, где-то там, наверху, закрылась, и Егор остался в сплошной темноте. Астафьев привалился к копне, закрыл глаза. Надо дать им привыкнуть к мгле, потом осмотреться. Хорошо еще, что перед спуском его освободили от пут, а то и руки и ноги начали было затекать.
Первый расположенный по хребту пост боевиков полковник Галкин заметил где-то метров за триста до левого от аула спуска. Обнаружил благодаря все тому же пристрастию бандитов к травке, беспечности или профессиональной неподготовленности. Вместо того чтобы рассредоточиться среди камней, разбившись на разовые дозоры, которые могли бы контролировать намного больший сектор наблюдения, «чехи», четко обозначив себя на небольшой возвышенности, обложились камнем, сгруппировавшись в отдельную огневую точку. Ствол их пулемета был виден издали и без бинокля, и направлен он был в сторону «зеленки». Вокруг поста широко стелился ароматный запах конопли.
Галкин передал по связи:
– Всем стой! Вижу пост противника. Представляет собой укрепленный пункт человек на трех-четырех. Из вооружения виден пулемет. Если к наступлению ночи их отсюда не снимут, утром, до рассвета, будем обходить или снимать сами, как подскажет обстановка. А пока дистанцию сократить, чтобы ты, Леша, имел возможность видеть бандюков. Первым отдыхаю я, за мной Краснов, последним Буш. Отдых по три часа. Алексей, принимай пост. Включай дистанционку, слушай пост и аул. Время сейчас 18.30. Начало наших действий в 4.30, если, конечно, обстановка не изменится. Все, конец связи!
