– Так почему его обратно в отделение обеспечения вернули?
– Группы укомплектованы, но Захаров с того времени в моем личном оперативном резерве.
Карцев сдвинул кипу бумаг в сторону:
– Ладно о нем, давай встречу обмоем, надеюсь, за время отстоя Оболенский тебя пить не отучил?
– Не отучил. Но что-то не хочется водки, Игорь.
– А кто тебе водку предлагает? Спирт!
– Ну, если немного, граммов пятьдесят. У меня к тебе разговор серьезный имеется.
Полковник, разбавляя спирт, проговорил:
– По пятьдесят граммов, Андрюша, только больные люди пьют, а вот по сто – в самый раз будет. Потом и поговорим.
Карцев поднял свою тару:
– За прибытие в отряд нашего диверсанта, майора Москвитина!
И, ударив своей кружкой о посуду Андрея, одним залпом опрокинул в себя спирт. Крякнул:
– Хорошо пошла.
Взял картофелину, бросил ее в рот.
Выпил и Москвитин.
Закусив и принявшись за чай, доставленный следопытом Захаровым, Карцев проговорил:
– Ну, говори, о чем хотел сказать. Слушаю тебя.
Андрей оглядел палатку:
– Мы можем говорить спокойно?
– Тебе что здесь, кабинеты центрального офиса, где Оболенский втыкает время от времени «жучки»? Здесь, Андрюша, полевой лагерь и война рядом, вон за периметром проволочного заграждения.
– И все же, сканер у тебя есть?
Полковник укоризненно покачал головой:
– До чего ж ты упертый! Нельзя спецназовцев надолго в тыл отправлять.
– Так есть? Или мне свой достать?
– Есть, есть, чудила. Минуту.
Командир отряда прошел к сейфу, достал из него карту и небольшой прибор с тремя индикаторами разного цвета, похожий на радиоприемник. Положил его на стол, включил. Заморгал индикатор зеленого цвета. Что означало: ни внутри палатки, ни на удалении от нее в пятьдесят метров прослушивающих устройств нет.
Полковник спросил:
– Убедился, Фома неверующий?
– Так точно, господин полковник, но во время нашего разговора пусть сканер лежит там, где лежит.
– Да хрен с ним, пусть лежит. Давай, что хотел сказать, только оперативно, пару часов и нам отдохнуть не помешает.
Майор встал, закурив, спросил:
– Тебе известно о смерти Ковалевой и ее дочери?
– Да. Жалко Настю и Лену. И надо же такому случиться.
Андрей нагнулся к Карцеву:
– Какому – такому?
Полковник удивленно посмотрел на Москвитина:
– Стать жертвой обезумевшего бывшего супруга. Не понимаю, почему она, видя угрозу, не нажала тревожную кнопку в квартире? Тогда ребята из отдела физической защиты в момент оприходовали бы этого долбаного бельгийца.
– Так ты считаешь, что это бывший муж растерзал семью, в итоге покончив с собой?
Карцев прищурил глаза:
– А что, разве не так?
– По версии следствия все так и выглядит. Но… мотивы убийства?
– Ревность. Отказ, насколько я знаю, ехать с ним за «бугор».
– Ревность, говоришь? И это после многих лет, прожитых раздельно, лет, которые покойный Ковалев жил с другой семьей?
– Но ведь эта, вторая семья тоже распалась?
