И Беар, пока мы ждали ужин, занялся утолением моего информационного голода. Революция в стране началась неожиданно, и спусковым крючком послужила потеря Элтеграба. Неизвестно, что тогда щелкнуло в мозгах заговорщиков, но, скорее всего, смена власти готовилась уже давно, нужен был только достаточно серьезный повод. Именно таким и стала потеря «крупного города с десятками тысяч населения». Потери тогда были действительно огромные, а заговорщики еще и увеличили эту цифру. Нужно было вызвать среди населения настоящий ужас, чтобы оправдать свои действия. Хотя на самом деле гражданских в Элтеграбе на момент нападения было совсем немного. Оставались только самые упрямые и самые рисковые. Так или иначе, уже на следующий день после того, как новости об очередном поражении достигли столицы, группы самых богатых купцов и землевладельцев при поддержке тайной стражи захватили его величество Грима Кровавого – так его теперь называли – и прилюдно казнили на дворцовой площади. Народ в целом такое решение поддержал. Трудно спорить, стоя в толпе, окруженной арбалетчиками. Их было не сильно много, но чтобы протестовать, кому-то нужно было решиться и броситься с голыми руками на вооруженных тайников и наемников, а таких не нашлось. В общем, смущенный страшными новостями с севера страны, народ возмущаться поначалу не стал, хотя и энтузиазма от таких изменений не демонстрировал. Армия вроде бы по-прежнему оставалась верна его величеству, но в последнее время ее, этой армии, оставалось не так уж много. Несколько легионов было рассредоточено вдоль линии фронта, остальные стояли на границе с южанами, которые с начала войны с вожделением поглядывали на Артанию. Гвардейский легион, охранявший короля, был отправлен на южные границы еще месяц назад по настоянию кого-то из советников, в результате монаршую персону охраняли всего сто человек личной охраны, которые доблестно полегли под мечами заговорщиков все до одного. Печально. Король хоть и не был талантливым полководцем, но искренне старался для своей страны. Когда казна показала дно, он действительно залез в карман к самым обеспеченным слоям населения, но на вполне общих основаниях. Обеспеченные слои населения посчитали это оскорблением и решили взять дело в свои руки.
Ну а после смерти короля война действительно прекратилась как-то очень быстро и совсем бескровно. Правда, пришлось оставить весь север первородным, и куда-то очень быстро начали исчезать беженцы, заполонившие юг страны. Южане от этого только вздохнули свободнее поначалу. Потом, правда, одумались, когда резко возросли налоги, но было уже поздно. Любых несогласных разросшаяся стража хватала, после чего они навсегда исчезали в неизвестном направлении. Тюрьмы по идее должны бы быть переполнены, однако они совершенно непонятным образом, наоборот, опустели. Большинство заключенных тоже куда-то исчезли, меньшая часть вдруг пополнила собой стражу. Южане в принципе терпели, стараясь не обращать внимания, но некоторые из тех, кому нечего было терять, начали сбиваться в различные банды, особенно после того, как выяснилось, что стране в ближайшее время грозит голод. Основные-то пахотные поля остались на территории, которую ныне контролировали первородные, и кормить густонаселенный юг было практически некому. Совет, который ныне возглавлял страну, проблему обещал решить, но пока почему-то не решил – кушать было по-прежнему нечего. Для подавления волнений попытались было привлечь армию, но получилось так себе – большая часть бунтовщиков как раз и состояла из бывших военных, которых уволили в запас за ненадобностью. Пришлось снимать с южных рубежей последние три боеспособных легиона, чем немедленно воспользовались добрые соседи и отхватили себе еще кусок территории, тот самый, на который они чуть ли не век до этого облизывались. А тут он им достался практически бесплатно, даже население не слишком сопротивлялось, решив, что с соседями им будет лучше. В результате от Артании на данный момент осталась едва ли треть, да и из этой трети форсированными методами выжимались все соки. Совершенно случайно выяснилось, что семьи новых хозяев страны уже давно перебрались за границу, туда же перевезены состояния правителей. Собственно, казна и налоги тоже не остаются в погибающей стране. Впрочем, это достоянием широкой общественности не было – совет посчитал излишним волновать народ раньше времени. В общем, бывшие заговорщики, несмотря на вложенные в революцию деньги и потерю своих северных и южных владений, все же вышли в плюс и продолжали уверенно богатеть. Беар посчитал, что до наступления настоящего голода все они воссоединятся со своими семьями, посадив предварительно на трон какого-нибудь дурачка, из тех, кого не жалко.
Мои соратники, после того как узнали, что Элтеграб разрушен, сначала растерялись.
– Мы было рванули в Элтеграб, – рассказывал Беар. – Хамелеон все поверить не мог, что все погибли, да и я тоже не верил. В общем, правильно не верил, наших ребят много выжило. Не все тогда были в городе, да и те, кто там оставался, не все погибли. Мы кого смогли – собрали, а тебя так и не нашли. Хамелеон, не поверишь, рыдал. Говорил, ты ему как сын был, – напарник невесело усмехнулся. – Ну, в общем, собрали мы народ, а чего делать-то, непонятно. Горячие головы хотели идти мстить сразу, только непонятно, куда идти и как мстить. Смута в стране, неразбериха. Мы обосновались в Бражках – это село в двух переходах на юг от Элтеграба. Ходили в город, надеялись твое тело найти, дороги патрулировали. Много беженцев тогда было, мы им помогали, отправляли на юг. Там и из других легионов народ стоял, мы с ними вроде как объединились, кое-как оборону организовали, даже потихоньку думали обратно город отбивать. А чего его отбивать было, первородные как пришли, так и ушли, только стену восстановить. А потом из столицы один за другим приказы – отступить туда, оставить то… Про короля еще слухи непонятные – то ли помер, то ли помогли ему. Ну, мы и отступали, а потом нас и вовсе расформировали. Не понятно было ничего. Парни было по домам разошлись, кому было куда возвращаться. А нам с Хамелеоном возвращаться было особо некуда, да и человек сто охотников тоже без дома остались, кто из северян. Семьи свои нашли, кто смог, и встали мы лагерем в лесу. Непонятно было, куда идти, что делать, города забиты, там тогда ловить было нечего. Не, ну мы-то с Хамелеоном бы устроились, а остальным что делать? К мирной жизни
