– Беар, ты перебираешь. – Я старался говорить тихо, вспышка друга меня даже напугала немного. – Да, я сейчас не проявляю отличного настроения и готовности плясать и веселиться. Ну так у меня есть на то причины, не находишь? Ты из меня психа-то не делай. Я не собираюсь кончать жизнь самоубийством, и я уже обещал, что пока не побегу в одиночку бить первородных. Но и сидеть безвылазно в городе, раздавая ценные указания, не буду. И ты, пожалуйста, не пытайся все переложить на меня, хорошо? Ты тоже для людей важен. Они полгода тебя слушали, и ты их ни разу не подвел. Если ты сейчас самоустранишься, могут и не понять ведь. Так что я буду ходить с ребятами на разведку и в патрули, просто чтобы не терять навыки и чтобы не рехнуться, а ты перестанешь открещиваться от принятия решений, хорошо? Мы с тобой оба за всех отвечаем. Так уж получилось, что люди больше слушают тебя, а нелюди – меня. Пусть оно так и остается. Если с кем-то из нас что-то случится, это не станет катастрофой, любой из нас сможет заменить другого. И если сгинем мы оба, и тогда преемники найдутся.
– Неправильно это, когда нет кого-то главного, – упрямо мотнул головой друг. – У нас война, а на войне должен быть один военачальник.
– Глупости все это, Беар. Нас еще не так много, и мы все хотим одного и того же. Люди нам верят. И нам с тобой, и друг другу. Если кто-то из нас сейчас резко станет самым главным, королем, если хочешь, за которым всегда последнее слово, это будет означать только, что мы между собой не можем договориться. А мы ведь можем, правда?
– Можем, можем, – напряжение из голоса Беара ушло, он уже не злился, – Ладно, боги с тобой. Ходи в патруль, если тебе так хочется, может, и правда тебе это на пользу. – Кажется, он решил, что это занятие станет для меня неким способом отвлечься, сменить обстановку, да и опасности особой в этом не видел.
Так и закончилось мое вынужденное затворничество в Кеймуре. Правда, больше чем на один день я город не покидал, как и сам Беар. Слишком много вопросов требовалось решать каждый день, и не со всеми мог справиться Лотар, который тоже то и дело норовил запереться в своей кузнице, которую он, наконец, обустроил по своему вкусу.
Однако такой спокойной жизни хватило всего на три дня. Первородных действительно оказалось больше, чем заметили разведчики. Заявили о себе они сразу громко. Я в тот день оставался в городе, решая текущие вопросы, и о произошедшем узнал уже после того, как все закончилось. Сначала вернулись гражданские, которые работали на поле. Вернулись гораздо раньше, чем обычно, всего через три часа после полудня. Я в тот момент был занят изучением сведений в архиве магистрата, пытаясь найти что-нибудь полезное. То, что архив не был вывезен эвакуирующимися жителями, оказалось хорошим подарком – здесь было множество полезного, например, записи об угольном карьере всего в двадцати километрах от города. Поэтому изучение архива мы не забрасывали.
Услышав топот Говорны, я поначалу даже не насторожился. Девчонка прибегала по нескольку раз на дню, отвлекая меня от работы какими-нибудь вопросами или делясь новостями.
– Эрик, там раненые!
От спокойствия не осталось и следа. Я и сам не заметил, как оказался на улице. До моего дома, вокруг которого расположились и остальные жители, я добежал за пять минут, на ходу расспрашивая гоблиншу:
– Что случилось? Нападение?
– Эльфы напали, – на бегу докладывала девчонка. – Выпустили несколько стрел издалека. Троих убили, двое ранены. Сильно.
– Где был патруль?
– Их отвлекли. Один эльф начал стрелять в патруль, одного воина убил. Остальные залегли, стали тоже стрелять. Другие тройки побежали туда. Стали его окружать. И в это время еще эльфы стали стрелять в женщин, которые на поле работали. Те закричали, воины развернулись и тоже стали стрелять, побежали к эльфам, но те драться не стали. Сначала стреляли, потом просто убежали. И тот эльф, который первый начал стрелять, тоже убежал.
В этот момент я увидел толпу народа. Люди кричали, некоторые женщины плакали, однако паники не было. Среди тех, кто пришел с нами из Артании, было достаточно лекарей, так что моя помощь не была нужна, пострадавшими уже занимались.
Я нашел взглядом Беара и поспешил к нему. Напарник зажимал рукой рану на плече, с рукава капала кровь, но, судя по всему, помирать не собирался. Хотя выглядел донельзя мрачно.
– Этих тварей надо найти, Эрик! Троих убили! Расстреляли, как в тире! И мы ни хрена сделать не смогли! Там была сотня бойцов, и мы все равно ничего не сделали! Даже не ранили ни одну из этих тварей!
– Спокойно, Беар. Не время сейчас разоряться. Надеюсь, ты никого не отправил их догонять? – поинтересовался я, пока разрезал рукав и накладывал повязку. Беару повезло – стрела пробила руку насквозь, не пришлось выковыривать наконечник. Он, похоже, просто отломил древко и выдернул ее из раны, но о перевязке сам не позаботился.
– Что я, идиот? – поморщился напарник. – Чтобы они на засаду нарвались, и мы еще людей потеряли? Они у нас не лишние так-то!
– Правильно. Но найти их надо, согласен? Они ведь от нас не отстанут. Не дадут спокойно работать, так и будут по три-четыре человека выбивать. Им это за развлечение.
– Согласен. Хочешь пойти?
– Да. У нас из следопытов сейчас в городе только Говорна, а одну я ее не отпущу. Я за нее отвечаю. Да и ориентируюсь ночью я лучше всех. Сколько их было, четверо?
Дождавшись кивка, продолжил:
– С собой возьму тройку охотников. Если будет больше народу, нас могут услышать заранее и обстрелять, а потом просто уйдут. Мы по следу будем идти, большой толпой незаметно идти не получится.
– Их не меньше десятка. Тройку бойцов вместе с вами они расстреляют без труда.
– Их там как минимум десяток, но может и больше. Но мы и не будем нападать, просто найдем их и будем вести. Если найдем их стоянку, будет совсем хорошо. А там я отправлю кого-нибудь в город, и мы устроим им засаду.
– Вроде
