Потом, когда я пришел в себя, мне еще долго противно было смотреть в зеркало, хотя нам и удалось удержаться от самого страшного. Женщин и детей мы все же не трогали – только мужчин. Даже когда женщины пытались сражаться, их не убивали – ранили, а потом запирали или связывали. Но не думаю, что этот факт сильно нас обеляет. Я так и не смог для себя решить, было ли это нападение ошибкой, или мы все сделали правильно. С рациональной точки зрения я сделал то, что было необходимо. Наш визит действительно оказался серьезным ударом для эльфов, прежде всего, по их уверенности. Думаю, именно тогда они поняли, что безопасности нет нигде, даже у них дома, и что с ними могут поступить так же, как они сами поступают с «низшими». Но с точки зрения морали… Убивать тех, кто не может сопротивляться, было слишком просто. И ведь я действительно упивался своей ненавистью. Упивался тем, что вернулся в место, где меня держали на цепи, с оружием в руках и в компании вооруженных друзей. Теперь уже я пришел в чей-то дом и с радостью и упоением разрушал его, топча грязными сапогами поверженных хозяев. В конце концов, я все же смог поставить точную оценку своим действиям: то, что мы сотворили, было необходимо, но нельзя было получать от этого удовольствие.
Мы разорили только одно поселение – самое большое. То, в котором меня держали в плену – другие были либо слишком далеко, либо я вовсе не знал, где они находятся, а тратить время на поиски было опасно. Впрочем, нам и так хватило, как и первородным. Последние несколько семей просто бежали, прежде чем мы являлись – слухи о «безумных низших», устроивших кровавую потеху, наконец, распространились по лесу. Единственным по-настоящему светлым моментом во всей авантюре оказалось то, что мы все же нашли трех из семи наших пропавших бойцов – они были в плену. Впрочем, вид замученных почти до смерти друзей только распалил нас, давая новые силы для мести.
Когда Говорна на исходе второго дня резни аккуратно подергала меня за рукав и как-то робко спросила, не пора ли нам возвращаться, я будто очнулся. Впору было ужасаться от содеянного – больше всего меня поразила некоторая опаска, поселившаяся в глазах девочки. Она еще не боялась меня, но до этого явно оставалось недалеко. Именно в этот момент я, наконец, сообразил, что наш поход непозволительно затянулся. Первый шок у первородных прошел, они вот-вот будут готовы дать отпор, а нас явно недостаточно, чтобы принять бой, и слишком много, чтобы можно было без потерь убраться из леса скрытно. Я обвел взглядом солдат, собравшихся возле костра, – да-да, мы обнаглели настолько, что даже перестали скрываться, – и у многих из них было то же выражение лица, что и у Говорны. Я поспешил ответить:
– Ты права. Мы здесь уже слишком долго, да и сделали больше, чем я рассчитывал. Пора убираться, а то так и до беды недалеко. Давайте передохнем пару часов и будем уже возвращаться домой.
Облегчение в глазах присутствующих было столь явным, что я снова ужаснулся. Это же надо было настолько потерять над собой контроль! Так ведь действительно недолго превратиться в кровожадную тварь, одержимую только убийством! Когда все, кроме часовых, разлеглись, спеша урвать себе пару часов сна, я тихонько шепнул маленькой шаманке:
– Прости, что сорвался и что тебе пришлось в этом участвовать. Нельзя было так делать…
– Эрик, ты был в своем праве. Мы все были в своем праве, и никто тебя ни в чем не винит, – Говорна взглянула на меня очень серьезно. – Я просто испугалась, что ты не захочешь остановиться.
– Это было… упоительно, – признался я. – Как наркотик. Я всегда ненавидел наркотики и презирал наркоманов, а теперь вот сам чуть не превратился в такого же.
– Зато эльфы теперь долго не захотят на нас напасть. Хотя ненавидеть будут сильнее.
– Это не так уж плохо. Раньше-то они нас презирали!
* * *И все же мой срыв чуть не стал причиной катастрофы. Мы слишком сильно задержались в мэллорновом лесу, из-за чего обратная дорога превратилась в кошмар. Первые признаки надвигающихся неприятностей проявились уже на закате, через час после того, как мы оставили позади самый первый разоренный дом на условной окраине города. Жертв удалось избежать только потому, что мы удвоили осторожность и, соответственно, здорово снизили скорость передвижения. На какое-то время создалось хрупкое равновесие – мы медленно продвигались по лесу, постоянно контролируя окружающую местность, а первородные нас сопровождали, избегая при этом открытых стычек. Однако я чувствовал, что расслабляться нельзя – стоило только увеличить темп передвижения, как боковые дозоры видели тени лучников среди деревьев. Короткий обмен стрелами и болтами, и все возвращалось на круги своя. Пару раз мы пробовали преследовать нападавших, но они тут же исчезали, зато стрелы летели уже с другой стороны. Нам не давали остановиться, но в то же время мешали ускориться. Создавалось впечатление, что первородные к чему-то готовятся, и им необходимо, чтобы мы сохраняли определенную, точно рассчитанную скорость. Это настораживало и наводило на неприятные мысли, хотя я никак не мог сообразить, для чего им это нужно. Перебраться через Пелару удалось без потерь, но только благодаря способностям Говорны. Подготовку к ритуалу девочка начала на ходу, максимально экономя время, и все равно потребовалось оставаться на месте целый час, прежде чем непрозрачная мгла затянула пространство над рекой. Все это время приходилось отбивать нападения преследователей, становившихся все более настойчивыми – эльфам очень не понравилась наша задержка. Было безумно жаль терять такой козырь, ведь теперь-то враги точно знают, что туман появляется не случайно, но рисковать и перебираться при ясной погоде было бы и вовсе самоубийством. Нас бы просто перестреляли, пока мы находились в воде – глупо было бы предположить, что на противоположном берегу нас не встречают. А так десяток бойцов охраняли что-то бормочущую под нос
