Билет в один конец

был замкнут на пространственно-временной континуум, излишки энергии, возникавшие при срабатывании аномалий, сбрасывались в межпространственную зону, то после отключения аномалии стали перерабатывать эти излишки в загадочные образования с необычными свойствами, которые с лёгкой руки профессора Губанова, в молодости увлекавшегося компьютерной игрой «Сталкер», стали называть артефактами. А это вам не железо с резиной по развалинам собирать. Государство за артефакты немалую цену давало. Дело это было, конечно, опасное, но овчинка выделки стоило. Были случаи, когда даже колхозники бросали свои общины и начинали шариться по аномалиям. С лёгкой руки того же Губанова таких охотников за аномалиями прозвали сталкерами и, как ни странно, название прижилось.

Появление лаборанток оживило контингент убежища, в котором наблюдался уж очень сильный гендерный перекос в мужскую сторону. В городке стали играть свадьбы. Весь персонал убежища зачислили в штат на большой земле и назначили достаточно большие зарплаты. А кроме того, раз в год каждый человек мог отправиться в отпуск на большую землю и целый месяц наслаждаться покоем, безопасностью и комфортом. Васька из такого отпуска привёз себе жену, а Савченко и Ковалёв, после поездки на Большую Землю подозрительно бросались к каждому почтовому борту, что-то выискивая для себя в поступившей корреспонденции.

Шуруп с Мышкой сидели на мягком диване в своей комнате, наблюдая, как их годовалый сын Матвей возится в манеже.

— А, знаешь, — проговорила вдруг девушка, — все изменения в нашей жизни, как ни странно, произошли, благодаря Пахану.

— Да. Когда мы говорили с ним в последний раз, он сказал, что выписал мне билет в один конец.

— И, к счастью, ошибся.

— Нет. Не ошибся. Это и был билет в один конец. Только конец оказался счастливым, — засмеялся Шуруп и поцеловал Мышку.

Конец.

Май 2018 года