– Смотри, явился, не запылился! И что тебя, Володенька, вдруг привело в наши края? Или дела какие по бизнесу?
Капитан повысил голос:
– Перестань паясничать, Ольга! Ты прекрасно знаешь, почему я приехал.
– Так опоздал ты, дорогой родственник. Брата твоего уже похоронили. А ты никак сильно занят был, что не смог на похороны из столицы выбраться?
– Ольга!
– Что Ольга? Что… Ольга? Какого черта ты вообще явился сюда? Кто тебя звал? Сейчас? Если бы ты знал, бизнесмен чертов, как я ненавижу тебя. Ты не человек. Мне не о чем с тобой разговаривать. И, вообще, пошел вон, Лазаренко!
Ольга захлопнула перед капитаном дверь. Из соседних клетушек появились полупьяные физиономии, с интересом, мутными глазами смотрели на происходящее.
Капитан крикнул в коридор:
– А ну скрылись в комнатах, убогие!
Физиономии исчезли. Силу здесь уважали. А она чувствовалась даже в голосе капитана спецназа.
Лазаренко постучал:
– Оля! Я прошу тебя! Открой! Мне нужно всего несколько минут, чтобы многое объяснить!
Из комнаты прозвучало:
– Я же сказала, пошел вон!
– Вот ты, значит, как? Ну, ладно! Придется с тобой по-иному!
Резким ударом ноги капитан без труда выбил дверь. Да так, что она не только сорвала засов, но слетела и с петель. К тому же в середине образовалась приличных размеров вмятина.
Ольга в углу за софой сложила на груди руки крест-накрест:
– Ты что делаешь? В своем уме? Что задумал? Я буду кричать!
Лазаренко приказал:
– А ну сядь в кресло! И приди в себя. Эмоции свои припрячь на время! Слышишь?
– Слышу, родственничек! А может, не в кресло, а сразу на софу лечь? Брата больше нет, отчего не заняться вдовой, так? Что ж! Таким, как ты, все можно. Таких, как ты, не трогают, им подчиняются. Мне раздеваться догола? Или ты предпочитаешь, чтобы женщина оставалась в нижнем белье?
– Заткнись! – Капитан подошел к вдове брата. – Приди в себя, Ольга! Подумай, о чем говоришь?
Куприянова закрыла лицо ладонями. Плечи ее начали вздрагивать. Истерика пробила женщину. С трудом, но Владимир усадил ее в кресло. Сам сел рядом, закурил. Он не утешал Ольгу. Пусть выплачется. Выплачется – полегчает, тогда и поговорить можно будет. Но не здесь. Здесь весь барак услышит. И так уже, наверное, уши навострили соседи по несчастью! Для них это в порядке вещей, и все же интересно. Другие люди, не из их среды. Очень интересно. Базара надолго хватит. Уже по сцене встречи родственников. Но черт с ними. Оставлять здесь Ольгу, да еще с детьми, капитан не мог! А значит, следует забрать их. Вопрос: куда? На первое время подойдет и гостиница. Впрочем, сначала стоит посоветоваться с майором Абрамовым.
Ольга постепенно успокоилась.
Владимир предложил:
– Давай, Оль, выйдем из барака, слишком много тут людей, которым наш разговор слушать совершенно необязательно!
Вдова Андрея, ни слова не сказав, поднялась, вышла в коридор. Затем из барака, направилась к небольшому, заросшему высокой осокой пруду. Единственному, наверное, здесь месту, где было более или менее чисто и безлюдно.
Повернулась к Лазаренко:
– Говори, что хотел сказать. Все равно не отстанешь! Только учти, Володя, мое отношение к тебе не изменилось и вряд ли изменится. Слушаю тебя.
Капитан кивнул:
– Я понимаю тебя, поэтому постараюсь объяснить, отчего в последнее время не приезжал в Демидовск. А также почему не смог быть на похоронах Андрея.
Ольга криво усмехнулась:
– Постарайся! Но сделай это так, чтобы ложь выглядела как можно правдивей!
– Я не собираюсь лгать!
– Слушаю тебя!
Лазаренко закурил:
– Вы все здесь считали и продолжаете считать меня удачливым бизнесменом, который в делах своих забыл о родственниках. На что имели основания. Но я не бизнесмен, Ольга, я не удачливый предприниматель, купающийся в роскоши, не помнящий родства. Ты знаешь, что в свое время я окончил военное училище. Потом вроде как уволился. Но я не увольнялся. Просто был переведен в ФСБ. В Управление по борьбе с терроризмом, офицером спецподразделения, которым и являюсь по сей день. Вот мое удостоверение, можешь убедиться, что я говорю правду. Потребуются другие доказательства, ты их
