– Так садись, подвезу!
Андрей занял место в салоне:
– Никак обновил личный парк?
Костик довольно погладил руль:
– Да, вот купил! Два года бабки собирал!
– А «Москвич» куда дел?
– Спихнул я его!
Костик помнил, что мать Куприянова жила на параллельной проспекту Мира улице Ленина. Стажером на старом «Москвиче» доставлял иногда туда своего инструктора.
Доехали за пять минут.
Андрей поблагодарил Костю, попрощался с ним и направился к первому подъезду дома № 63. Поднялся на третий этаж. Дверь открыла супруга:
– Андрюша?! Признаться, я думала проторчать здесь до вечера. Это хорошо, что ты освободился раньше.
Куприянов прошел в прихожую, разулся, спросил жену:
– Как вы тут?
– Как всегда! Хочешь, обижайся, хочешь нет, но Маргарите Алексеевне гораздо ближе твой брат, чем ты.
– Ну, что ты, Ольга! Тебе так кажется! Для матери мы оба одинаковы!
– Да? Ошибаешься! Хотя, может, ошибаюсь и я. Но ко мне и к нашим детям у нее отношение достаточно холодное! И вот это мне не кажется.
Андрей обнял супругу:
– Не будь предвзятой, дорогая. Я же знаю, как мама относится к тебе! Хорошо относится! Идем в комнату.
Маргарита Алексеевна Куприянова сидела в кресле, рядом на ковре устроились дети Андрея и Ольги. Бабушка читала им сказку.
Увидев сына, отложила книгу:
– Ну, здравствуй, Андрюша! Наконец нашел время и для матери! Живем в одном городе, а видимся, словно нас разделяют сотни километров.
Куприянов подошел к матери, поцеловал ее:
– Здравствуй, мама! Не обижайся! Ты не знаешь, какая у меня работа. Только приехал, а завтра вновь уезжать!
Маргарита Алексеевна спросила:
– Почему?
Выступила Ольга, отведя детей к телевизору и включив его на канале детских мультфильмов:
– А потому, мама, что Андрею приходится ломаться, чтобы семью содержать! Он же не Володя, который ничем не обременен, кроме собственного бизнеса и развлечений.
Маргарита Алексеевна повысила голос:
– Ольга, я прошу тебя не обсуждать Владимира. У него своя жизнь, у вас своя!
Реплика свекрови задела невестку.
– Вот вы как рассуждаете? Ну, конечно, Володенька всегда для вас был любимчиком. Вы, наверное, его отца любили больше, нежели отца Андрея.
– Не тебе, Ольга, судить, кого я любила больше! Да, отец Володи – это моя первая любовь. Он был настоящим офицером-десантником. И погиб как настоящий офицер, пытаясь спасти своего подчиненного, у которого на прыжках не раскрылся ни основной, ни запасной парашют. Он пытался в воздухе догнать его, беспомощно барахтающегося в небе. Тогда муж впервые взял меня на эти проклятые прыжки, и я все видела. Семен догнал парня и свой парашют выпустил. Но… – Маргарита Алексеевна, сглотнув, выдержала недолгую паузу и продолжила слегка дрогнувшим голосом: – Но им не хватило высоты. Каких-то двадцати- тридцати метров. Парашют майора Лазаренко не наполнился, и Семен разбился вместе с солдатом. Удар их тел о землю я чувствую до сих пор. Тогда мне показалось, что грунт аэродрома вздрогнул от взрыва. Но это был не взрыв. Дальше, до того, как раздался прощальный салют на могиле мужа, я плохо что помню! Салют привел меня в чувство, и стало ясно, у меня больше нет мужа! А на руках Володька!
Маргарита Алексеевна промокнула платочком глаза:
– Так что, Оля, не надо ничего говорить об отце Володи.
Наступила тишина, прерываемая звуками мультфильма да шелестом приглушенных голосов детей, увлеченных телевизором.
Тишину прервала Ольга:
– Извините, мама, это все трогательно и по сути страшно. Мне нетрудно представить, что вы тогда пережили, потеряв любимого человека, но в вашей жизни появился другой человек. И вы стали его женой. Разве отца Андрея вы не любили? Или он появился в вашей жизни как мужчина, которому отводилась роль замены погибшему мужу? Это тоже объяснимо! Женщина не может жить без мужчины. Даже если не питает к нему любви. Достаточно одной симпатии и гармонии в постели!
