— Может и так, но факт в том, что ты проиграл, а я нет, — равнодушно поглядела она на Стаса, уходившего с каждой секундой всё быстрее.
Саша отвернулась и приготовилась покинуть подвал, где её больше ничто не держало. Осталось позвонить в полицию и сообщить о местонахождении похитителя и трёх жертв, которым уже ничем не помочь, но, не сделав и шага к выходу, как сильные мужские руки схватили за горло и впоследствии потянули вниз. Стас напал на неё из последних сил и принялся душить, усевшись сверху, не позволив девушке освободиться.
— Я утяну тебя за собой! — закричал он, с остервенением сдавливая гортань. — Тебе не выйти сухой из воды. Сдохни!
Сколько девушка не пыталась выбраться, у неё ничего не вышло. Даже отравленный, Стас был сильнее. Дышать ей нечем и всё закончилось бы печально, пока сзади, над головой похитителя не нависла цепь, словно виселица. В руках несчастного Давида, испытывавшего неимоверную злость, ненависть и жуткую боль потери, она стала приговором преступника. Как только металлическая петля в мгновение ока обмотала шею, она тут же впилась в кожу, сдавливая каждый миллиметр плоти с осознанной яростью, возраставшей ежесекундно. Стас округлил глаза, не ожидая ничего подобного. Он тут же отпустил девушку и принялся обороняться, попытавшись освободиться, но Давида уже не остановить. Серьёзная потеря крови не помешала ему завершить задуманный Сашей план, ведь всё делалось ради Сергея, во имя памяти, во имя любви и мести. Ему уже нечего терять и это единственное, что должно свершиться здесь и сейчас. Другого шанса просто нет.
— За Сергея, — процедил он, покраснев от ярости.
Послышался хруст. Кадык Стаса сломался и убийца Сергея с остекленевшими глазами, прекратил бороться. Руки ослабли и повисли, но Давид продолжил сдавливать цепь, желая сделать всё наверняка: отомстить за смерть любимого в полной мере, дойти до конца.
— Оставь его, — сказала Саша, придя в себя. — Он мёртв. Ты справился. Всё кончено.
Давид не сразу послушал девушку, но всё же ослабил хватку, а после и вовсе отпустил цепь, повалившись на пол практически без сил. Он всё оставил для мести, сработавшей в полной мере, но принесла ли она удовлетворения? Парень поймёт это, но только не сейчас, когда боль утраты так свежа. Понадобится много времени и много сил, которых сейчас просто нет.
— Всё кончено? — прошептал он, осознав, что сделал.
— Да, — кивнула Саша. — А теперь необходимо выбраться отсюда и вызвать скорую помощь. Они спасут тебя.
— Зачем? — не понимал парень, прокручивая в голове момент его смерти. Кровь Сергея всё ещё была на нём, без перерыва продолжая напоминать о случившемся и невозврате потери. — Он вся моя жизнь, а теперь ничего не осталось. Его больше нет со мной, — всё ещё не до конца верил он.
— Живи ради себя и никого больше. Возможно, тогда найдёшь покой, но всё зависит только от тебя, — сказала она и помогла парню приподняться. — Сейчас я отведу тебя на кровать. Нужно сохранять силы до приезда медиков, — поглядела на побледневшего от недостачи крови парня она.
— Нет, я не хочу идти туда, — отказался Давид, вцепившись в руки Саши, так сильно, как только мог, не дав освободиться. — И мама, и Сергей мертвы. Я не готов снова взглянуть на них!
— Хорошо, — согласилась она. — Жди здесь и держись. Скоро приедет помощь. Ты должен бороться.
— Я буду, — не зная почему, согласился Давид.
— Ты не забыл наш ранний разговор? — вспомнила Саша перед уходом.
— Помню, — отозвался парень, временами закрывая глаза из-за быстро уходивших сил. — Тебя здесь не было. Во всём виновен Стас, но и ты должна выполнить свою часть уговора. Спаси моего брата. Теперь он единственный важный человек в моей жизни. Только он и остался…
— Всё будет хорошо, — обнадёживающе выдала девушка, наблюдая за тем, как Давид потерял сознание. — Ты выживешь.
Хохфильцен. АвстрияПрочитав письмо, Кабано тут же спрятал его под матрас, боясь возвращения Саши в любую минуту. Не зная, что предпринять, он положил голову на подушку, пытаясь понять, как поступить. Похититель отчётливо сказал, что хочет смерти юноши, иначе, это же произойдёт с его семьёй, ради которой и проделан весь этот путь. Выбор не велик: либо Саша, либо мама и брат. Парень мучился в раздумьях. Он не мог отнять жизнь другого человека. Даже на похищение Цезарь согласился только из-за ненадобности убивать. Требовалось сломить и выудить денег из жертвы, что было вполне по силам, но это.…Всё походило на ночной кошмар и, если раньше он казался не таким страшным, то сейчас всё усложнилось и сделать выбор между одним и другим — невыносимо тяжело. На одной чаше весов стоял брат и мама. Ради них парень готов пойти на всё, лишь бы они были в безопасности, но на другой — юноша, каким-то образом простивший его за причинённый вред и обещавший помочь во всём. Если Кабано попытается навредить во второй раз, Саша, даже несмотря на свою доброту и понимание, продемонстрированные ранее, не простит. Только полный идиот, пойдёт на уступки и решится совершить ещё одну ошибку дважды.
Выбора не осталось. При всём желании решить проблему, не прибегая к насилию или смертям, Цезарь не смог, не отыскав альтернативы, в которой никто бы не пострадал. Если он выберет убийство второго — произойдёт целых две смерти. Рак убьёт Кабано, и в этом нет сомнения. Будет некому спасти его, но, даже если это произойдёт, тюремная камера всё равно не позволит насладиться победой со спасённой семьёй. За убийство человека он погубит собственную жизнь.
Дверь палаты открылась. Саша, в окружении двух сотрудников полиции, подошёл к нему и присел рядом. Кабано не смог посмотреть юноше в глаза, когда уже точно знал план действий. Он всеми силами отводил взгляд в сторону, боясь вырывавшихся слёз, показывая своё состояние и нежелание совершить задуманное. На вопросы стражей правопорядка он отвечал дрожавшим, неуверенным голосом, что не могло остаться незамеченным Сашей, пристально наблюдавшим за этим резким изменением, произошедшим, пока он бегал в туалет. Когда Цезаря спросили про внешние признаки человека, стоявшего за всем, он запутался в показаниях, не в силах сказать точнее художнику о цвете глаз, тонкостях вида подбородка, носа или щёк. Всё, что он сказал,
