Палач поинтересовался:
– Ну что, Славик?
– Начальник охраны назвал меня идиотом, но сейчас подойдет... а как же вы?
На лице охранника отразилась тревога и... страх. Он почувствовал приближающуюся смерть. И это чувство буквально сковало его тело. Ему бы броситься на Палача, глядишь, и уцелел бы, но крепкий, молодой парень, который так ненавидел насилие, неподвижно, сидя на стуле, глазами обреченного кролика смотрел на Палача-удава!
Тот ответил на последний вопрос охранника:
– За меня не волнуйся, Слава! А вот тебе не повезло со сменой, поверь, мне жаль...
Палач, не поднимая «кедр», дважды выстрелил. Пули девятого калибра, попав охраннику в голову, сбросили того на пол.
Мурза же занял позицию сразу сбоку от двери.
Вскоре он услышал твердые, печатные шаги по бетонной дорожке, ведущей от дома Шеленгера до помещения охраны тыловых ворот.
Дверь отворилась, в комнату вошел здоровый с виду мужик.
Это был какой-то новый, Палач его не знал.
Что никак не меняло дела!
Начальник караула замер в дверях с приставленным к виску глушителем пистолета-пулемета.
– Шаг вперед! – приказал Баркаев.
Мужчина повиновался.
Дверь закрылась.
– Так, дружок, – обратился Мурза к начальнику охраны, который не сводил потрясенного взгляда с окровавленной головы убитого подчиненного, – нравится эта картина?
Палач кивнул в сторону покойного Славика.
Начкар молчал, что вызвало у Баркаева приступ ярости:
– Кого, мудаки, завалить захотели? Палача завалить? Да я таким, как ты, головы десятками отрубал! А ну оружие на пол, быстро!
Такой же, что и у Палача, «кедр» с глушителем и пистолет с ножом полетели к столу. Мурза, обуздав свои чувства, уже спокойнее спросил:
– А теперь, начальник сраный, наручники на стене видишь?
– Так точно! – вдруг охрипшим голосом проговорил начальник караула.
– А трубу отопления возле окна?
– Вижу!
– Жить хочешь?
– Конечно, да я...
Палач оборвал трусливого охранника:
– Заткнись! Если хочешь жить, через секунду я вижу тебя прикованным к этой трубе, выполнять, скотина!
Начальник караула под прицелом «кедра» Мурзы мгновенно выполнил приказание Палача. Прицепившись, он встал вдоль трубы в самом углу помещения.
Палач поднял стул, поставил его напротив охранника, сел на него, закурив, спросил:
– Как звать-то тебя, начальник?
– Василий Егорович Крыленко!
– Ух, ты! Как официально? Ты что, перед подчиненным стоишь, Вася? Егорович, видишь ли, он? Штаны еще не замочил, Василий Егорович?
Начальник караула мелко дрожал.
Он пытался справиться с дрожью, но это никак ему не удавалось.
Палач презрительно посмотрел на Крыленко, спросил:
– Чего трясешься, Вася? Понял, что попал? А когда пушку в руки брал, выходя на самого Палача, не думал, что очень легко из охотника можешь превратиться в жертву?
– Никак... нет!
– Ты что, отставник?
– Да, господин Баркаев!
– Смотри-ка, все меня здесь знают и по имени, и по фамилии! Армеец?
– Нет!
