куски!
– Опять ты за свое. Да ни хрена ты его не убьешь – скорее, сам сдохнешь. Ты можешь хоть немного думать?
– Что ты предлагаешь?
– Насчет Гофмана разговор отдельный будет. Сейчас главное – отыскать дочь Гурама, Тамару. Ты что- нибудь знаешь об этом?
– Нет! Но у Гофмана недалеко отсюда, в полуразрушенном хуторе под названием Заречный, есть пост. Там, в охране, люди Мурата-Кули. Слышал о таком?
– Нет, пока не приходилось!
– Еще услышишь и увидишь! Так вот, хату охраняют туркмены. В самом доме живет какая-то древняя старуха. Не ее же охраняют люди Гофмана?
– Да, факт заслуживает внимания. Ты-то откуда про хутор знаешь?
– Балдели как-то с Муратом, анаши обкурились, он и проговорился. Я тогда внимания не обратил, да и сейчас не вспомнил бы, не спроси ты.
– Вспомни, что еще говорил этот Мурат-Кули?
– Да ты что, никогда дряни не курил? Хотя, подожди, про товар ценный он говорил. Но я могу и спутать. Обдолбленный наглухо был.
– Ладно, дай подумать!
Сергей задумался. Мог ли на хуторе Гофман хранить архив? Нет! А Тамару с Романом? Их мог вполне. Отдав молодых людей под Мурата-Кули, он отвел подозрение от себя. Официально он с туркменом вряд ли связан, так что если девушку будут искать у Гофмана, то никогда не найдут. И в то же время она будет под полным контролем босса.
– Послушай, Али, а точно узнать, кого охраняют люди туркмена, можно?
– Только через Мурата-Кули!
– Плохо!
– Почему плохо? Вернемся, я постараюсь узнать!
– Вернешься?
Чеченец недоуменно взглянул на Сергея.
– Что ты хочешь сказать, капитан?
– Как думаешь, Али, для чего Гофман послал нас сюда. Тебя – чеченца, чьи родственники воюют против федеральных сил, и меня, капитана этих сил, в свое время тоже воевавшего в Чечне против твоих соплеменников? Он не допускает даже мысли, что мы сможем оба вернуться. Между нами, по замыслу Гофмана, обязательно должна произойти схватка. Оставшийся в живых, я думаю, должен будет сыграть какую-то важную роль, а потом и его ждет смерть. Гофман вновь что-то задумал.
– Ах, шакал, шакал!
– Это понятно, но что делать нам? Мне выходить из игры нельзя. Но и ты мне нужен. Скорее всего, ты не обижайся, Гофман рассчитывает, что победителем сегодня выйду я. Ты ему не нужен. Он понимает, что ты можешь сделать, узнав про гибель Вахи. Так что тебя ждет смерть. Поэтому остаться в живых должен я.
– Ты работаешь на ментов?
– Нет!
– На Гурама?
– На Ваху, покойного Ваху. Тебе этого достаточно? Выполняю последнюю его волю.
– И что ты должен сделать?
– Погубить предателя Гофмана!
– При чем тогда здесь Тамара, дочь Гурама?
– Гурам был другом Вахи, неужели не знал?
– И Гофман считался другом. Что будем делать, капитан?
– Надо думать, и быстрее. Гофман прослушивает дом и знает, что мы вышли для выяснения отношений.
– Тебе босс приказывал убить меня?
– Нет!
– Тогда нечего думать. Забери телефон, звони этому шакалу!
– И что сказать?
– Что между нами вспыхнула драка, ты оказался сильнее и готов был убить меня, но я вдруг скрылся в камышах. Он поверит, эти места я знаю хорошо, а ты их не знаешь совсем. Ты вернулся за автоматом и прострелял камышовые заросли. Убил меня или нет, не знаешь. Пусть будет так. Но, клянусь аллахом, если бы не воля Вахи, Али никогда не пошел бы на такой позор. Али лучше бы умер, если не убил сам.
– Об этом мог и не говорить. Жаль, что тебе придется уйти, мне бы ты очень пригодился.
– А кто сказал, что я насовсем скроюсь? Я буду рядом, капитан. Как дать о себе знать, придумаю. А тебе
