— Как приятно проводить вечера подобным манером! Все-таки нет забавы, подобной чтению, вот что я вам скажу! Сколь быстро устаешь от всего прочего! Когда у меня будет собственный дом, я буду несчастна, если не устрою там великолепную библиотеку.
Никто ей не отвечал. Тогда она зевнула снова, отшвырнула книгу и взглядом заметалась по комнате, ища развлечений; услышав, как брат ее поминает своей визави о бале, юная г-жа Бингли внезапно обернулась к нему и сказала:
— Кстати, Чарлз, ты всерьез помышляешь устроить в Незерфилде танцы? Я бы тебе советовала, прежде чем ты решишь, спросить присутствующих; я сильно заблуждаюсь, если средь нас нет таких, для кого бал — скорее кара небесная, нежели удовольствие.
— Если ты о Дарси, — откликнулся ее брат, — он может, если ему угодно, отправляться в постель до начала; что же до бала, сие дело решенное — я разошлю приглашенья, как только Николс приготовит белого супу.[28]
— Я бы гораздо больше любила балы, — отвечала она, — если б они проходили иным манером, но обычное устройство подобного собранья отдает невыносимой скукою. Было бы существенно разумнее, будь на балах важнее беседа, а не танцы.
— Существенно разумнее, дорогая моя Кэролайн, не стану спорить, однако бала сие и отдаленно не напоминало бы.
Юная г-жа Бингли не отвечала; вскоре она поднялась и прошлась по комнате. Фигурой сия дама была изящна, двигаться умела, однако Дарси, в коего юная г-жа Бингли целила, пребывал несгибаемо прилежен. В отчаяньи чувств она вознамерилась совершить еще одну попытку и, повернувшись к Элизабет, молвила:
— Госпожа Элайза Беннет, позвольте уговорить вас последовать моему примеру и пройтись по комнате. Уверяю вас, сие весьма освежает, если долго сидеть, не меняя позы.
Элизабет удивилась, однако согласилась тотчас же. Не меньших успехов юная г-жа Бингли достигла и на подлинном фронте своей любезности: г-н Дарси поднял голову. Новизна подобного вниманья удивила его не меньше, нежели Элизабет, и он машинально закрыл книгу. Его тут же пригласили последовать примеру дам, однако он отказался, прибавив, что способен вообразить лишь два резона, кои заставили дам вместе гулять по комнате, и обоим его общество станет препоною.
— О чем это он? — Юной г-же Бингли до смерти хотелось знать, что он разумеет, и она спросила Элизабет, поняла ли та.
— Ничего не поняла, — был ответ, — но не сомневайтесь, он нарочно мучает нас, и наилучший способ его разочаровать — не задавать вопросов.
Юная г-жа Бингли, впрочем, не в силах была разочаровать г-на Дарси и посему настойчиво потребовала объясненья этих его двух резонов.
— Я совершенно не возражаю их пояснить, — отвечал он, едва она позволила ему раскрыть рот. — Вы избрали сию методу времяпрепровожденья, поскольку либо тесно дружны и намерены обсудить свои секреты, либо же сознаете, сколь выигрышно смотрятся ваши фигуры при ходьбе; в первом случае мое присутствие вам помешает, во втором же мне гораздо сподручнее любоваться вами, сидя у камина.
— Ах! Как возмутительно! — вскричала юная г-жа Бингли. — В жизни не слыхала подобной гадости. Как мы накажем его за такие речи?
— Нет ничего проще, если вы к сему расположены, — отвечала Элизабет. — Мы все умеем терзать и карать друг друга. Дразните его — смейтесь над ним. Вы близко дружите, вы должны знать, как сие осуществить.
— Но честное же слово, я не знаю. Уверяю вас, сему близость моя меня пока не научила. Дразнить уравновешенность и разум! Нет-нет, полагаю, здесь он одержит верх. Что же до смеха, мы, с вашего дозволенья, не выставим себя дурочками, смеясь без повода. Господин Дарси может себя поздравить.
— Над господином Дарси нельзя смеяться! — вскричала Элизабет. — Какое редкое достоинство — надеюсь, редким оно и пребудет, ибо мне было бы весьма прискорбно иметь много таких знакомых. Я обожаю смеяться.
— Госпожа Бингли, — молвил он, — чрезмерно меня превозносит. Мудрейшие, лучшие люди — нет, мудрейшие, лучшие их деянья могут быть представлены нелепыми персоной, для коей шутка — первейшая в жизни цель.
— Безусловно, — отвечала Элизабет, — такие люди есть, однако, надеюсь, я не из них. Мне хочется верить, что я никогда не смеялась над мудрым или добрым. Глупости и чепуха, капризы и бестолковость меня забавляют, не стану отрицать, и я смеюсь над ними, когда только могу. Их-то вы, однако, и лишены.
— Вероятно, сие никому не под силу. Но цель жизни моей — избегать тех слабостей, кои зачастую подвергают насмешкам сильный ум.
— К примеру, тщеславье и гордость.
— Тщеславье — и в самом деле слабость. Но гордость — где развит характер, гордость всегда обуздана.
Элизабет отвернулась, дабы скрыть улыбку.
— Надо полагать, ваше исследованье господина Дарси окончено, — сказала юная г-жа Бингли. — Каков же результат?
— Я совершенно убедилась, что господин Дарси лишен недостатков. Он сам неприкрыто о сем заявляет.
— Нет, — отвечал Дарси. — Я не имею подобных притязаний. У меня достаточно изъянов, но, надеюсь, они не есть изъяны ума. За нрав свой я поручиться не смею. Мне представляется, он чересчур неуступчив — для удобства окружающих явно чересчур. Я не умею с надлежащей быстротою забывать чужие глупости и пороки, а равно нанесенные мне обиды. Чувства мои не гаснут при всякой попытке их погасить. Меня, пожалуй, следует назвать обидчивым. Если мое доброе мненье потеряно, оно потеряно навсегда.
— Вот это и впрямь недочет! — заметила Элизабет. — Незыблемое негодованье в самом деле омрачает нрав. Но вы удачно выбрали недостаток. Я не могу над ним смеяться. Я ничем не угрожаю вам.
— Я считаю, в любом характере имеется склонность к особому злу, естественный изъян, коего не преодолеть и наилучшему воспитанью.
— И ваш изъян — пристрастье всех на свете ненавидеть.
— А ваш, — с улыбкою парировал он, — с умыслом всех понимать неверно.
— Помузицируемте! — вскричала юная г-жа Бингли, утомленная беседою, в коей не могла принять участия. — Луиза, надеюсь, ты не против, если мы разбудим господина Хёрста.
Ее сестра ни словом не возразила, крышку фортепьяно подняли, и Дарси, поразмыслив, не стал об этом жалеть. Он уже сознавал, сколь рискует, уделяя Элизабет чрезмерное вниманье.
Глава 12
По уговору меж сестрами, наутро Элизабет написала матери, умоляя нынче же прислать за ними экипаж. Впрочем, г-жа
