Сыграть Табаков должен был роль Хлестакова в бессмертной комедии «Ревизор» Н. Гоголя в постановке чехословацкого еврея Гонзы Качера — популярного актера и режиссера из театра «Чиногерны клуб» («Драматический клуб»), который вскоре будет одним из лидеров «пражской весны» в среде творческой интеллигенции (после победы «бархатной революции» 1989 года Качер станет сенатором, что весьма симптоматично).
В роли Хлестакова Табаков покорил Прагу. Он играл человека БЕЗЫДЕЙНОГО, этакого флюгера, который может быть и левым, и правым, и центристом — кем угодно, в зависимости от обстоятельств. Под этим персонажем пражане угадывали своих партийных вождей из стана консерваторов, что добавляло спектаклю остроты. Вот почему об этой постановке писали не только пражские газеты, но и европейские — французские, немецкие, итальянские. Даже готовился проект МИРОВОГО турне этого спектакля.
Между тем Табаковым были отыграны в Праге почти тридцать спектаклей. На волне этого успеха чехословацкое правительство расплатилось с советским посольством медицинским оборудованием для шести городских поликлиник. Самому Табакову тоже был выписан хороший гонорар. И куча подарков от поклонников.
Однако мировое турне Олега Табакова с этим спектаклем сорвал август 1968 года. А конкретно — ввод войск стран Варшавского Договора в Чехословакию. Это событие провело глубокую межу не только между чехословацким и советским народами, но и между либеральными элитами этих стран. Чехи по-настоящему обиделись, в том числе и на… Табакова. Хотя он тогда послал возмущенную телеграмму самому Л. Брежневу. Но чехи-то про это не знали. Поэтому прислали ему в Москву две посылки, в которых были аккуратно сложены те подарки, которые он привез им несколько месяцев назад. Как пишет сам О. Табаков:
«Мне было больно и обидно, когда мне вернули подарки. Но, с другой стороны, я понимал и всю паскудность того, что делал Советский Союз в отношении Чехословакии. Может быть, самое кошмарное во всей этой истории то, что спустя три месяца, когда в ноябре 67-го раздавали так называемые ордена к 50-летию советской власти, Евтушенко, мне и другим людям дали по ордену "Знак Почета". Так нам отомстили за выражение протеста. Власть была не только мощной изобретательной, она была, так сказать, макиавеллиевской по дальновидности и непредсказуемости своих ходов. Кому было интересно — давали мы телеграммы им, не давали… Много бы я дал, чтобы иметь силы вернуть эту каинову печать, но нет, на это была кишка тонка. Позже, знакомясь с некоторыми записями Сперанского, наставника Александра I, я обнаружил, что это давно принятый на вооружение дьявольский ход власти. Попробуй отмойся. "Это же наш талантливый советский парень. Вот, только что орденочек получил. Видали?"»
Здесь автор явно путается в датах. Орден ему вручили в ноябре 67-го, а войска в Чехословакию были введены спустя 9 месяцев ПОСЛЕ ЭТОГО — в августе 68-го. Чтобы сохранить лицо перед чехами, Табакову надо было публично ВЕРНУТЬ орден советскому правительству, но, как он сам верно заметил, «на это была кишка тонка». Он никогда не был диссидентом, он был ЭВОЛЮЦИОНИСТОМ — подтачивал основы советской идеологии постепенно, шаг за шагом. По его же словам:
«По сути дела, с детских лет я вынужден был иметь двойную, а то и тройную нравственную бухгалтерию — живя в этой жизни, соотнося себя с нею, принимая общепринятые условия, в то время как на самом деле настоящее положение дел было совсем-совсем страшным и серьезным. Длительное время существовала разработанная, разветвленная система, разделявшая общество на два лагеря: одни стучали, а других увозили. И тем сложнее давалась мне жизнь в этом обществе, чем более я был обласкан, востребован и благополучен. Мне никогда не хотелось быть диссидентом. Я относился к ним настороженно. Они мне не всегда казались достойными людьми… И мне всегда казалось, что средствами своего ремесла я тоже могу изменять жизнь к лучшему. Но не революционно, это уж совершенно очевидно…»
Так что бросать вызов власти Табаков не стремился — он был хитер и осмотрителен. Он служил Советской власти, втихаря ее ненавидя и ожидая момента, когда можно будет спихнуть ее в пропасть. И зажить уже по-настоящему, ПО-БУРЖУИНСКИ. Впрочем, зачатки этого наметились еще в советские годы. Например, в конце 60-х из всех актеров «Современника» только у четверых были личные автомобили «Волга» (самые дорогие в СССР). Этими людьми были: Олег Ефремов, Олег Табаков, Игорь Кваша и Михаил Козаков. Остальные «современниковцы» ездили в лучшем случае на «Москвичах», в худшем — ходили пешком. Так сама власть подпитывала системную оппозицию. А потом и вовсе совершила убийственный шаг — «запустила козла в огород». Что имеется в виду? Об этом речь пойдет чуть позже, а пока поговорим о… любви.
Оловянная свадьба, или Роман с миллионершей
В 1970 году Олег Табаков и Людмила Крылова справили десятилетие своего брака. Знаковое событие для любой семьи — ПЕРВЫЙ юбилей совместной жизни, так называемая оловянная (розовая) свадьба. Почему олово и розы? Это довольно символично, ведь олово — один из самых гибких металлов. А значит, супруги уже успели научиться искать компромиссы и с легкостью находят выход из самых сложных ситуаций. Ну а розы напоминают о том, что в отношениях все еще есть романтика, нежность и любовь.
Отношениям Табакова и Крыловой это полностью соответствовало. Они действительно нашли КОМПРОМИСС, особенно это относилось к Крыловой — она подозревала (а может быть, и знала), что муж ей периодически изменяет, но вела себя ГИБКО, закрывая глаза на эти адюльтеры. Ведь она тоже была актриса и знала, что в их среде подобное поведение весьма распространено. Главное, что муж ДОРОЖИТ семьей и всегда возвращается в ее лоно после своих неожиданных «отлучек». А то, что они случались, об этом рассказывает сам О. Табаков в одном из своих интервью:
«Молоденькая девочка, внучка самого Майера Фондэйшэна, который владел газетой "Вашингтон пост", приехала на стажировку в Советский Союз в корпункт этого влиятельного издания. И жена тогдашнего посла попросила: "Позаботься о девочке". Девочка как пришла в "Современник" так и забыла свою практику. Такой роман закрутился…
Но меня отслеживали. Когда мы приходили в ее номер в гостиницу "Украина" и я делал так пальцем на ее инструменте, что она привезла с собой (похожем на гусли), тут же раздавался телефонный звонок.
А ей уже надо уезжать: слезы, вопли, ля-ля-тополя. А в 70-м году я приехал в США в составе делегации молодежных организаций (интересно, как это недремлющий КГБ, ЗНАЯ о романе Табакова, по его же словам, ВЫПУСТИЛ его из страны, да еще на территорию СТРАТЕГИЧЕСКОГО ПРОТИВНИКА?! — Ф.Р.). Сижу в театре Алена Шнайдера, настроение кислое, ну я и попросил: мол,
