– Об чем гутарить будем? – спросил дед.
– Для начала, может, познакомимся? А то как-то неудобно.
– А чего? Можно. Кличь меня Филиппычем, так все меня зовут.
– Ну а я Вадим. Слышал я, Филиппыч, что здесь недавно дача сгорела?
– Ну и че?
– Подумал, может, хозяева продадут участок? Я по натуре рыбак заядлый, а тут озеро, можно рыбачить и зимой и летом.
– Хозяева, говоришь? – дед на минуту задумался. – Ты что, газет не читаешь или телевизор не смотришь?
– А что?
– Ты ответь сперва.
– Нашу, московскую, прессу иногда просматриваю, а на телевизор времени не хватает. Работа, будь она неладна, почти все время отнимает. А почему ты спрашиваешь, дед?
– Так ты из столицы?
– Из нее, но в чем дело?
– А в том, что, если бы знал, отчего сгорела эта дача, вряд ли стал бы покупать ее. Даром бы не взял.
– Слушай, Филиппыч, можно без загадок?
– Отчего же! Конечно, можно! Дачу сожгли бандиты, после того как зверски убили хозяев. Вот так-то, и никаких загадок.
– Да ты что?! Не знал. И друг, который про нее сказал, не предупредил! Дела…
– Вот и я говорю.
– А за что убили, дед? И кто?
– Не знаю. Это в милиции поинтересуйся.
– Облом получается. А посмотреть ее можно?
– Дело твое, смотри. Я тебе не указ.
– Тогда я проеду гляну. Будет что друзьям рассказать.
«Нива» медленно покатилась к роще, где на фоне начинающей расцветать природы чернели останки дома Стариковых.
Филиппыч же, как только Полуянов скрылся среди домов, метнулся к Николаю.
Тот спросил с печи:
– Когда ты с меня лопухи свои снимешь? Жжет хуже горчичников.
– Сейчас ослобожу. Там, Коль, мужик какой-то на белой «Ниве» приехал. Вадимом назвался, сам, говорит, из Москвы.
– Вадим? – мысль о Полуянове на мгновение промелькнула в голове Старикова. – Из Москвы? Ну и что?
– А то, что он дачей твоей интересовался. Спрашивал, может, хозяева продадут участок после пожара? Газет наших местных не читал, об убийстве не знал, но по глазам видно – врет, чую, знает он обо всем!
– Про пожар откуда знает, не говорил?
– Друг какой-то ему сказал.
– Про пожар, выходит, сказал, а про убийство умолчал? Что-то здесь неладно, дед. Зная о сгоревшей даче, не знать про трагедию он не мог! Гость уехал?
– Уехал к твоему дому! Сказал, посмотреть хочет. А чего на пожарище-то смотреть?
– Так, быстрее освобождай меня, а сам на улицу. Будет возвращаться москвич этот, остановишь машину. Гляну я на него.
– Сделаем. Давай переворачивайся на живот.
Филиппыч приступил к своим обязанностям.
А Вадим Полуянов в это время подъехал к останкам дома. От него и сейчас несло гарью. Подполковник вышел, осмотрелся. Рядом никого. Дом обгорел наполовину, стены и пол уцелели. Полуянов зашел внутрь. Остановился на входе, внимательно, метр за метром, осматривая помещение.
Опытный взгляд разведчика сразу увидел отметины от пуль вдоль стены, справа от входа. Это обстоятельство заинтересовало подполковника. Он прошел в комнату, определил, откуда велся автоматический огонь. От пола, снизу вверх по диагонали. В стрелка, которым в данной ситуации мог быть только Николай, тоже стреляли. Били из пистолетов девятого калибра, «ПМ» или «ТТ», с двух позиций, от двери в спальню и от входной двери. Значит, здесь шел настоящий бой! Коле как-то удалось вырваться из лап бандитов, завладеть оружием и открыть огонь по врагу. Их было много, это следовало из того, что Стариков стрелял не выборочно по целям, а одной длинной очередью, стараясь увеличить зону поражения. От двери к двери, через всю комнату, и, судя по отметинам, на уровне середины человеческого тела. Только в одном месте он поднял ствол автомата. Видимо, в углу находились Тамара с Ольгой. Да, так оно, наверное, и было! В таком случае, шансов выжить у друга не было! Если только он не надел под одежду бронекостюм и пистолетные пули не задели голову. Костюм выдержал бы удары пуль, но эти удары
