Ланни припарковал свой автомобиль в тенистом месте на круговой подъездной аллее. Цветной дворецкий открыл дверь, прежде чем он позвонил, а секретарь женщина вышла к нему навстречу в фойе. Когда он назвал свое имя, она провела его без задержки по коридору и по полудюжине лестниц с пандусом рядом. Они вошли в библиотеку, просторную комнату, которая выглядела удобной и часто используемой. Книги были в основном законодательными публикациями. Напротив одной из стен стояли мраморная Крылатая Победа и модель корабля под стеклом, на спинке мягкого кресла висела женская швейная сумка. Всё это Ланни Бэдд быстро охватил привычным взглядом. Затем он увидел большой двухтумбовый стол у камина, а за ним сидящего лицом к нему — Того человека!
Крупный человек с большой головой, мощными плечами и руками в белой шёлковой рубашке с открытым горлом. Уже в зрелом возрасте он был поражен страшной болезнью под названием полиомиелит, в результате чего у него высохли ноги. Он должен был носить шины, и в общественных местах появлялся, опираясь на руку сильного спутника. В своем доме он пользовался инвалидным креслом, что объясняло наличие пандуса, ведущего в библиотеку. Такой удар сокрушил бы большинство людей. Но тот, кто имел смелость бросить вызов своей судьбе, силой воли настойчиво и постоянно тренировать свои усохшие мышцы, такой человек может выйти из тяжелого испытания сильнее и более уверенным в себе. Многие люди сомневались, может ли человек с такими физическими недостатками выдержать напряжение, которое должность Президента налагает на своих жертв. Но ФДР удалось наслаждаться работой. Он был бодр, жизнерадостен, отпускал шутки, смотрел кино, разглядывал почтовые марки, а не лежал без сна в ночное время, пытаясь решить проблемы государства.
Он сидел в большом кожаном кресле и сердечно поприветствовал рукой и радушной улыбкой. Ланни должен был подвергнуться воздействию знаменитого "шарма Рузвельта" и задался вопросом: "Что его шарм сделает со мной?" На старом континенте, где он вырос, Ланни сталкивался с шармом различного рода. Чаще фальшивым, иногда опасным, и он научился их различать. Он сразу же увидел, что здесь был человек, искренне заинтересованный в людях и в том, что они ему должны были принести. На его столе в непосредственной досягаемости была пачка документов сантиметров тридцать вышины. С ней было трудно расправиться. Но когда приходил кто-то, вроде внука Бэддов, повидавшего весь культурный мир и знавшего его элиту, кто-то, кто радостно относится к собственной жизни, как ФДР, и так же разделяет и его убеждения в пользу "забытого человека", то лицо Президента сияет и его глаза блестят так, как будто он выпил бокал или два шампанского. "Вы двое созданы друг для друга", — так Олстон сказал каждому из них.
XОни поговорили о бывшем географе. Президент сказал, что он нашел его весьма полезным человеком, и Ланни ответил: "Я сделал это открытие, когда я был еще юношей". Он рассказал о себе, как юношей, который даже не окончил подготовительную школу, внезапно погрузился в котел с горячей враждой старой Европы. Все, кто был связан с американской мирной делегацией, даже секретарь-переводчик, так или иначе, были ответственны за национальные интересы, расовые интересы, интересы бизнеса. С помощью отца Ланни узнал реальные силы, стоящие за этой конференцией. Большие картели, которые контролировали сталь и уголь, транспорт и банковское дело и прежде всего вооружения по всей Европе. Они владели газетами в различных столицах, оплачивали политических агентов и двигали правительства, как свои пешки. Штиннес и Тиссен в Германии, Шнейдер и де Вандели во Франции, Детердинг в Голландии, Захаров во всех странах от Греции до Англии. Это были люди, у которых были собственные цели, и которые сокрушили сердце Вудро Вильсона.
Захаров, оружейный король и "человек-загадка Европы" для Ланни загадкой не был. Он рассказал, как этот командор английского ордена Бани и кавалер французского ордена Почетного легиона пытался купить молодого американского секретаря, предлагая ему самые заманчивые взятки, чтобы тот изменил оказанному ему доверию и раскрыл секреты миротворцев. Позже, не будучи полностью доволен договорами, Захаров субсидировал частную войну греков против турок. Ланни рассказал, как, с помощью Робби Бэдда, он пытался купить большевиков на Генуэзской конференции. И как в присутствии Ланни он сжег свои дневники и личные документы и таким образом устроил пожар в дымовой трубе своего парижского особняка. Когда умерла его любимая жена, этот оружейный король Европы стал нанимать спиритических медиумов. Ланни привёл к нему одну. Но на сеансе появилась, вместо желанной жены, орда ругавшихся солдат. Среди них был тот, кто провозгласил себя Неизвестным солдатом, похороненным под Триумфальной аркой. Он объявил себя евреем, что наверняка огорчило бы антисемитскую военщину Франции.
Президент, который огорчил многочисленные антисемитские клики своей собственной страны, слушал это с явным удовольствием и заметил: "Это сказки из арабских ночей, я приказываю вам приходить и рассказать мне все тысячу и одну из них".
"Под угрозой, чтобы мне отрубили голову?" — спросил посетитель, и они вместе посмеялись.
XIТот, кто изучал социальные науки во Франции, не откажется от разговоров. У Франклина Д. Рузвельта были свои собственные приключения из арабских ночей, и Ланни позволил ему рассказать о них. "У нас есть тоже денежные мешки по эту сторону океана", — начал он. — "Они твёрдо знают, что они хотят, и сильно шокированы, не получая этого от меня. В предыдущей администрации, как вы, несомненно, знаете, они не были совсем без влияния".
— Конечно, знаю, мистер президент.
— Вы бы посмеялись, услышав об усилиях, которые они предприняли, чтобы загнать меня в ловушку, после того, как я был избран, и прежде, чем введён в должность. Страна находилась в самом разгаре паники, и если бы я только согласился бы встретиться с мистером Гувером и дал бы ему некоторое представление о том, что я собирался сделать! План был таков. Я должен взять на себя всю ответственность за панику, вместо моего предшественника. Но я позволил ему вплоть до самого последнего момента отвечать за всё.
— Потребовалось самообладание, и я восхищался вашим.
— Вы не можете себе представить, какое было давление. Оно никогда не ослабевало, и до сих пор не ослабело. Они убедили меня поучаствовать в мировой экономической конференции в Лондоне сразу после инаугурации. Если вы помните, идея заключалась в том, чтобы сохранить золотой стандарт и
