В Шанхае из толпы встречающих у трапа вынырнул толстячок в шляпе и бросился к Хенкину. Это был его импресарио. В маленьком кафе в порту, куда они зашли выпить кофе, все дела с Оскаром были обсуждены – гонорар, гостиница, количество концертов. Финансовые вопросы его интересовали в первую очередь, иначе как добраться до дома, в Ригу!
Началась шанхайская жизнь Оскара. С Хенкиным они жили в одном отеле, репетировали в его номере.
Но вскоре эти репетиции оказались ненужными, Оскар мог играть па концерте, изредка заглядывая в клавир – музыку он запоминал быстро.
Впервые увидев Хеикина на сцене, Оскар был поражен совершенством его перевоплощения. Каждая песня превращалась в маленькую сценку, актер был великолепен, а зал сидел затаив дыхание. Это был настоящий театр одного актера, а концертом его делало присутствие на сцене аккомпаниатора за роялем. После блока песен для переодевания актера и смены грима нужна была пауза, которую заполнял пианист. Те легкие пьески, безликие ноты, которые дал Хенкин, рижскому «королю танго» не нравились, и он после первого же концерта сочинил другие – с яркими мелодиями и юмором, наполнив музыку образами персонажей Хенкина. Актер был в восторге.
А вот сами песни у Хенкина были хороши, и композитор Строк претензий к их авторам не имел. Одним из них, сочинившим искрометные песни шута, был Исаак Дунаевский.
Через месяц актер Хенкин и музыкант Строк переехали из Шанхая в Харбин. Русский Харбин, состоявший в основном из эмигрантов, ждал своего соотечественника, который уже выступал. Приходили на его концерты и харбинские аборигены – китайцы, привыкшие к русскому языку. Оскар эту «межнациональную» любовь видел и был рад, что способствует ей своей безукоризненной игрой, получая за нее должное не только в виде гонорара, но и бурных аплодисментов. Да и жест Хенкина в сторону Оскара после концерта вместе с искренней улыбкой и низким поклоном говорили о его признательности маэстро из Риги.
Но однажды, когда дали занавес, эта улыбка сразу же погасла. Хенкин подошел к Оскару и крепко обнял его – на другой день тот уезжал домой. На прощание здесь же, на сцене, Оскар сел за рояль и заиграл «Мое последнее танго». Может быть, ему показалось, а может, так и было, – Хенкин смахнул слезу.
Накануне в советском консульстве Строку без всяких сложностей вьдали визу на проезд через СССР в Ригу. Он же не эмигрант, он житель Латвии, композитор – не верите? Вот вам пластинка, это мое танго. И показал пластинку с «Черными глазами», которую, словно документ, удостоверяющий его личность, возил с собой в Токио.
Этот рассказ взят вкратце из книги Анисима Гиммерверта «Оскар Строк – Король и Подданый».
Оскар Строк 1965 г.
Оскар Строк
Первые романсы стали появляться у Оскара, когда ему было 10 лет. Когда ему было двенадцать, Петербургское нотное издательство уже выпустило ноты двух его романсов: тогда он уже учился в Петербургской консерватории по классу фортепиано и работал как аккомпаниатор на эстраде и в кинематографе. Быстро его произведения стали входить в репертуар различных оркестров и вокалистов… А каким замечательным пианистом он был! Об этом мне рассказывал К.Т. Сокольский. Однажды в Ригу приехала выступать Надежда Плевицкая. Ей стали представлять лучших аккомпаниаторов, но ее устроил только Строк…
Оскар Давыдович вспоминал: «Мне не было еще четырнадцати лет, когда я набрался храбрости и решил показать свои песни первой звезде дореволюционной эстрады Анастасии Вяльцевой. Она была кумиром публики, однако эта добродушная полная женщина встретила меня приветливо, закормила конфетами и, что самое главное, благосклонно отнеслась к моему творчеству. Это была удивительная артистка. Даже запетую разухабистую песню «Ехал на ярмарку ухарь-купец» она исполняла так искренне, с такой непритворной удалью, что зал, где сидела порой чопорная и пресыщенная публика, замирал, а потом взрывался бурей аплодисментов.
В двадцатые годы мне немало пришлось гастролировать с другой выдающейся певицей – Надеждой Плевицкой. Мою песню «Простая любовь» – о переживаниях крестьянки, потерявшей на войне мужа, – она исполняла так трогательно, что я, поверьте, не мог от волнения аккомпанировать. А самым тонким интерпретатором моих вальсов был обладатель бархатного баритона Юрий Морфесси.
К моим самым ярким воспоминаниям относится знакомство с Федором Шаляпиным. Приехав как-то в Ригу, Шаляпин разыскал меня, пригласил в гостиницу «Метрополь». И после угощения, лукаво посмотрев, начал, аккомпанируя себе на рояле, напевать мои песни. Он понимал, как приятно мне, что он, великий русский артист, знает мои скромные произведения. Потом он попросил сыграть что-либо из моих инструментальных вещей, известных тогда по записям на пластинках английского оркестра.
Глубокие воспоминания у меня и от совместной работы с Виктором Хенкиным. Одно время Виктор, одаренный артист, был оторван от родины, находился за рубежом. Помню его как великолепного исполнителя песенок Беранже, и все другое, что бы он не исполнял, было прекрасно. Мы выступали с ним на Дальнем востоке: в Шанхае, Токио, Пекине, и всюду Виктор Хенкин завоевывал сердца слушателей и зрителей. Вернувшийся из эмиграции, он, к сожалению, был очень холодно встречен. Друзья по сцене не любят звезд, боясь угаснуть, при возможности сами гасят их… Так оперная сцена потеряла непревзойденного Термана <Печковского>, а эстрада – Виктора Хенкина…»
В тридцатые годы Оскар Строк открывает свой ресторан, в котором его песни исполняются такими мастерами, как Петр Лещенко, Константин Сокольский (который в дальнейшем становится первым исполнителем почти всех произведений, написанных Строком).
Всю свою жизнь Оскар Давыдович отдает искусству, он проявляет себя в самых различных жанрах: пишет фантазии, сюиты, увертюры, вальсы, песни, романсы. Во время войны создал множество патриотических песен (среди которых – «Мы победим», «Фронтовой шофер»). В эти военные годы были у Строка и совместные гастроли с Клавдией Шульженко. Он выступал как композитор, солист и аккомпаниатор. Не гнался за модой, – ведь разве можно сравнить барабанную, механическую эстрадную музыку, появившуюся в 60-х, с плавными ритмами вальса, танго или романса, каждый аккорд которых наполнен душевностью. Вот такую, настоящую музыку и создавал Строк, и поэтому ее любят и знают ценители искусства во всех странах мира. Пластинки Оскара Строка выпускаются и по сей день в Америке, Англии, Финляндии, Японии и во многих других странах мира.
22 июня 1975 года не стало пианиста, не стало прекрасного композитора, «короля танго». Но пресса не
