потрясшая всех в детском доме. Ударом молнии на поле убило двенадцатилетнюю девочку Настю. Обгоревший до неузнаваемости труп в подсобном помещении. Это уже позже. Похороны. Когда небо было чистым, бездонным, без единого облачка. И яркое солнце. Хоронили Настю в закрытом гробу. Плач.
Вот и сейчас зеркало разбилось. Почему? Ведь Рита едва лишь прикоснулась к нему. А до этого сколько раз стирала с него пыль. Господи! Смерть. Сережа! От тревоги заныл живот, перехватило горло. Так что стало трудно дышать. Мелкая, противная дрожь прошла по телу. Сережа! Но нет, нет! Колонна должна уже пройти перевал. И если случилось бы что, то это стало бы известно в полку. Но на территории части тихо. Надо убрать осколки. И поменять зеркало. Принести свое из женского модуля.
Рита взялась за работу. Через полчаса осколки полетели в контейнер для мусора, а на стене висело новое зеркало, в красной рамке. Девушка закрепила его надежно. Не упадет, даже если рядом с модулем разорвется снаряд.
Закончив работу, Рита присела на диван. Тревога не проходила. Прилегла на подушку. Так легче и… незаметно для себя девушка задремала. Ненадолго. Разбудил ее гул двигателей «ЗИЛов» и рокот дизеля боевой машины пехоты. Мелькнула мысль: «Колонна вернулась и заходит на территорию войсковой части». Она поднялась, вышла в тамбур, открыла дверь. Но нет. Это не колонна вернулась. Это куда-то пошли два «ЗИЛа» и БМП. Куда же они пошли? И почему до сих пор нет «КамАЗов» роты обеспечения со взводом сопровождения? Может, что-то случилось на перевале. Но чем могут помочь груженым «КамАЗам» обычные «ЗИЛы»? Хотя эти машины могли выйти из части и по своим делам, никак не связанным с маршем подразделения Баженова. Но уже вечер! В это время, как правило, ни техника, ни личный состав – за исключением случаев, когда роты или батальон выходили на боевые задания, или, как еще их называют, на реализацию разведданных, – территории полка не покидали. Да и с боевых заданий, старались вернуться до ужина. После чего база переходила в режим закрытого военного объекта, готового отразить любое нападение, любого противника. Отразить и провести эффективную контроперацию. Сил и средств для этого у мотострелкового полка и десантно-штурмовой бригады было более чем достаточно. Куда же тогда направилась небольшая колонна? В Шаристан? Но что нашим солдатам делать в афганском селении? Да еще в это время суток? Тревога холодной змеей сдавила свои кольца вокруг шеи женщины. И ничего ни у кого она спросить не могла. Хотя, вот идет офицер, судя по комбинезону – танкист. Капитан.
Рита окликнула его:
– Товарищ капитан!
Офицер повернулся:
– Это вы мне, прекрасная незнакомка?
– Да! Один вопрос разрешите?
Капитан подошел к Маргарите:
– Для вас все что угодно!
В глазах офицера без труда читалась страстное желание познакомиться с девушкой. Только намекни.
Рита сделала вид, что не замечает состояния офицера:
– Скажите, вы не знаете, куда и зачем из части только что вышли два грузовика и БМП?
Капитан удивился:
– А вам, извините, до этого какое дело?
Рита замялась:
– Да так! Просто!
– Просто, милочка, ничего здесь не происходит.
– Хорошо! Я жду старшего лейтенанта Баженова. Он утром повел колонну в горы. Должен был уже вернуться, но… до сих пор колоны нет. Вот я и хотела узнать, не связан ли выход машин сейчас с маршем колонны?
Капитан проговорил с досадой:
– Вот оно что. Так вы с замполитом роты обеспечения любовь крутите? Жаль. А насчет передвижений колонн мне ничего не известно. Но вы не беспокойтесь, вернется ваш Баженов. Ну, а если нет, такое, к сожалению, у нас бывает нередко, имейте в виду, что я всегда к вашим услугам. Кстати, не представился, капитан Соколов, заместитель командира танкового батальона по вооружению.
Рита отвернулась от офицера:
– Думаю, что обойдусь без вашего предложения!
Капитан-танкист усмехнулся:
– Кто знает.
Маргарита промолчала. Танкист пошел дальше в сторону казарм танкового батальона.
Маргарита же вернулась в отсек Баженова. Присела за столик. Обхватила голову руками.
И зачем ты, Сережа, напросился на этот марш? Тебя же никто не заставлял вести колонну. Не твое это дело. А все из-за того, что не хочешь прослыть крысой, сидящей в части. Не хочешь, чтобы на тебя с презрением смотрели боевые офицеры. Но ведь никто и ни в чем тебя, замполита, не обвинил бы, откажись ты от этой командировки. О своей репутации подумал, а обо мне нет! Не подумал, как буду переживать, как мне будет плохо. Господи, ну когда же ты вернешься?
Время текло медленно, как вода в арыке, перекрытом заслонкой.
Маргарита крутила пачку «Ростова». Потом неожиданно для себя вытащила из нее сигарету. Прикурила от зажигалки набора-сувенира. Затянулась и закашлялась. Она впервые попробовала курить. И кашель сменился тошнотой. Она затушила сигарету в пепельнице-черепахе. Такие пепельницы были повсюду. Панцирь черепах после обработки кипятком и чистки распиливали ножом, лакировали и скрепляли болтиком, развернув внутренней частью кверху. Погасив сигарету, Рита поморщилась: и как только люди курят эту гадость? А курили на базе почти все! И мужчины, и женщины. Она была среди немногих, кто отвергал табак.
