Когда Лекса обернулась, вжался в сидение, сползая на пол. И с тех пор чувствовал себя виноватым, ещё больше робея перед ней.
Но, слава святому Айэну, всё закончилось.
* * *В зале Очоа было оживлённее, чем обычно. Сам старик слегка растерянно стоял у ринга и теребил полотенце на своей шее. Увидев Хагена, он удивился вслух:
– Не понимаю, что за переполох? Обычный ученический бой, а пришло много людей. Ты погляди только: один смазливее другого. У нас здесь что, конкурс красоты какой-то?
И точно, среди зрителей можно было сразу угадать друзей Сайласа «Кена» и Эйприл «Барби»: такие же пластиковые красавцы и красотки. Если бы не разница в одежде, можно было бы представить, что их всех достали из одной коробки.
– Простите, сэр, я не знал, что он позовёт столько народа.
– Ничего, ничего, – взмахнул полотенцем Очоа. – Семеро из них купили годовой абонемент в мой зал, не торгуясь. Такая публика обычно ко мне не ходит, выбирают гламурные спортивные заведения в центре. Хотя у меня есть подозрение, что они будут ходить сюда, как в экзотическое место. Сделают сотню селфи, мол, вот какие мы демократичные да вернутся в свои сверкающие спортзалы. Но мне без разницы, главное: заплатили.
Очоа сопроводил Хагена до раздевалки и только сейчас заметил следы на его лице:
– А это ещё что?
– Подрался.
– Ты меня удивляешь, Малыш! Когда ты впервые появился на пороге моего зала, тебя в нокдаун можно было щелчком свалить. А теперь дерёшься каждый день? Что за проблема? Что-то серьёзное?
– Разошлись в вопросах веры.
– И кто победил?
– Фальшивый идол был повержен, тренер!
– Аминь.
– Deus vult!
– Ладно, переодевайся, остряк, – улыбнулся Очоа. – И давай, готовься к бою. Твой противник тоже недавно пришёл: закрылся в моём кабинете и медитирует. Ох уж эти любители покрасоваться.
К Очоа подошёл какой-то качок в до неприличия коротких шортах и попросил сделать с ним селфи. Старик тяжело вздохнул и изобразил приветливую улыбку. Вероятно, качок из тех, кто оплатил годовой абонемент.
Хаген закрыл дверь раздевалки и прошёл к шкафчику. Вынул оттуда перчатки, шлем и «ракушку». Всё это было новое, в пакетах с эмблемой AthleticSmart. Странно… Неужели Очоа разорился на покупку? Не может быть, старик не был богачом и точно не покупал ничего лишнего за свой счёт. Всю экипировку спортсмены носили свою.
Он развернул пакет со шлемом и замер: на упаковке красовался сам Сайлас «Кен» Копф. Он был сфотографирован на ринге в шлеме и перчатках. Так вот кто он такой: персонаж из рекламы AthleticSmart! Теперь Хаген припомнил, что видел качка на билбордах у дороги, по телевизору и на прочих рекламных материалах.
Вот тебе и казус: Хаген будет драться с бывшим коллегой, ведь Сайлас косвенно работал на мистера Ховелла. Старая работа не хотела отпускать?
Майк переоделся, нацепил шлем и посмотрел в зеркало. Новая экипировка контрастировала со старой майкой «Лос-Анджелес Доджерс», а с той, в свою очередь, совсем не сочетались гавайские шорты, в которых он впервые пришёл в зал Очоа.
Взялся за перчатки. То были настоящие профессиональные инструменты. Хаген уже немного научился разбираться в экипировке. Эти перчатки сразу показывали серьёзность намерений Сайласа. Вместо липучек здесь была шнуровка. Хаген такими не пользовался. Кулак в ней лежал не как в мягкой подушке перчаток для спарринга, а словно голый. Конечно, после боя с Гонсало в перчатках без пальцев эти выглядели вполне мирно. Но всё равно…
В тот момент, когда он пытался чуть ли не зубами завязать шнуровку, в дверь постучали:
– Эй, можно?
Вошла Эйприл, одетая в короткую теннисную юбку и майку. Блестящие волосы девушка собрала в два хвоста по бокам головы, из-за чего напоминала Харли Квинн, если бы у той существовала добрая версия.
Она была прекрасна. Не так, как Лекса, конечно, в Лексе было что-то помимо красоты. Но от Эйприл было сложно отвести взгляд. Хаген даже забыл закрыть рот, так и стоял со шнурком в зубах. Вообще всё это напомнило ему сцены из порно, которые происходили в раздевалках. А этих картин Хаген видел предостаточно.
– Так и знала, что тебе нужна помощь!
Она подошла к Хагену, взяла за руку, затем натянула перчатку и как следует зашнуровала. Майк почувствовал, какие сильные и уверенные у неё движения. Стараясь не выдать волнения, посмотрел статы и закрепил над Барби постоянный прогресс-бар:
Отношение: интерес (8/10).
Сопротивляемость вашей харизме: высокая (8/10).
Зашнуровывая вторую перчатку, Барби говорила:
– Владелец этого зала рассказал мне кое-что про тебя. Ты полон сюрпризов, а мне это нравится.
– Это заметно, – хмыкнул Хаген.
Барби сделала злое лицо, отчего стала ещё больше похожа на Харли Квин:
– Не остри! Я тебя в два счёта сломаю.
– Это тоже заметно, – не смог сдержать улыбку Майк.
– Короче, вот, что тебе надо знать про Сайласа. Он, быть может, и болван, и любит выпендриться, но уже изучил два твоих боя. Первый – запись в этом зале, второй – в клубе. Кстати, меня тот бой немного впечатлил.
– Тот бой и меня…
– Заткнись и слушай! – Барби дёрнула шнуровку. – Он знает, как ты дерёшься, а ты не знаешь, как дерётся он.
Хаген решил не напоминать, что и сам об этом подумал. Было интересно, к чему клонила девушка.
– Он будет ждать твоего удара. Он знает о нём и готов. Скорее всего, предпочтёт войти в клинч, сдерживая тебя. То есть готовься к тому, чтобы вовремя уйти. Если он тебя захватит… – Барби выразительно посмотрела на Хагена. Она была чуть выше него (почти все люди были чуть выше Хагена): – Если захватит и повалит, тебе конец. Дальше пойдут его любимые удушающие и болевые приёмы. Из-под его туши ты уже не поднимешься. Уяснил?
Майк
