Первый Ледяной поход для добровольцев Корнилова был обречен на гибель: отсутствие поддержки со стороны казачества на Дону, победа советов, гибель командира единственной боеспособной части атамана генерала Каледина полковника Чернецова, а затем — самоубийство самого атамана, все это вынудило Добровольческую армию двинуться в Кубанский край для создания на Кубани базы для дальнейшей борьбы с большевиками. Это были страшные по своему ожесточению дни гражданской бойни.
Участник тех событий Богданов Н. Н. в своей работе «Организация Добровольческой армии и Первый Кубанский поход» писал:
«Взятые в плен после получения сведений о действиях большевиков расстреливались комендантским отрядом. Офицеры комендантского отряда в конце похода были совсем больными людьми, до того они изнервничались.
У Корвин-Круковского появилась какая-то особая болезненная жестокость. На офицерах комендантского отряда лежала тяжелая обязанность расстреливать большевиков, но, к сожалению, я знал много случаев, когда под влиянием ненависти к большевикам офицеры брали на себя обязанности добровольно расстреливать взятых в плен. Расстрелы были необходимы. При условиях, в которых двигалась Добровольческая армия, она не могла брать пленных, вести их было некому, а если бы пленные были отпущены, то на другой день сражались бы опять против отряда».
* * *Преемник Корнилова генерал Деникин, как приверженец монархического строя, резко высказался о действиях своего предшественника в марте 1917 года. Он писал, что еще до получения официального известия об отречении царя Николая Второго!! генерал Корнилов принял от Временного правительства назначение на должность Главнокомандующего Петроградского военного округа.
В новом качестве, как писал Деникин, он совершил самый грязный поступок в своей жизни — по приказу Временного правительства арестовал беззащитную императрицу Александру Федоровну, наследника-цесаревича и августейших дочерей. Сделал он это не только без внешнего, или, по крайней мере, внутреннего протеста, но с и видимым удовольствием.
Корнилов верил, как верили и другие его сподвижники по белому движению, что с чернью, ошибочно принявшей программные лозунги красных за истину, надо поступать жесточайшим образом.
Помните — пленных не брать! Этот приказ Корнилова. Особенно жестоко он поступал с дезертирами — приказывал расстреливать всех до одного. Даже советские власти в период Великой Отечественной войны 1941–1945 годов не подводили беглецов под пули. В основном таких трусливых вояк направляли в штрафные команды, чтобы кровью искупить свою вину перед Родиной, армией и сослуживцами.
Чрезмерная жестокость по отношению к мирному населению была его ошибкой, стоившей очень дорого — жизни и, в конце концов, краха всего белого движения. Большинство населения России, которое он пренебрежительно называл чернью, не поддержало вчерашних служителей самодержавия.
По воспоминаниям участника первого Ледяного похода ДА и исследователя белого движения на Юге России В. П. Федюка, добровольцы жестоко расправлялись со сторонниками советской власти:
«Все большевики, захваченные нами с оружием в руках, расстреливались на месте: в одиночку, десятками, сотнями. Это была война на истребление.
Корнилов составил такое воззвание к жителям Ставрополя:
«На всякий случай предупреждаю, что всякое враждебное действие по отношению к добровольцам и действующим вместе с ними казачьим отрядом повлечет за собой самую крутую расправу, включая расстрел всех, у кого найдется оружие, и сожжение селений».
Во втором Ледяном походе Добровольческой армии Корнилов оставался кумиром солдат и офицеров и под жестоким огнем красных смело руководил сражениями. Лавр Георгиевич был всегда готов к смерти. Утром 13 апреля 1918 года, находясь в штабе — небольшой глинобитной хате, — он был насмерть сражен, сидя за столом. Осколок от разорвавшегося неприятельского снаряда, пробив стену дома, угодил генералу в висок…
Вот как об этом поведал А. И. Деникин:
«Неприятельская граната попала в дом только одна, только в комнату Корнилова, когда он и был в ней, и убила только его одного. Мистический покров предвечной тайны покрыл пути и свершения неведомой воли».
В исторической литературе, в частности книге В. Ж. Цветкова «Лавр Георгиевич Корнилов», говорилось, что жена Лавра Георгиевича — Таисия Владимировна, прибывшая на похороны супруга и надеявшаяся увидеть его хотя бы мертвым, обвинила генералов Деникина и Алексеева в том, что тело погибшего Главнокомандующего Добровольческой армии не вывезли вместе с армией и отказались присутствовать на панихиде. Печаль и горе буквально надломили ее — через шесть месяцев после смерти мужа, 20 сентября 1918 года, она скончалась. Ее похоронили рядом с местом, где погиб ее супруг, генерал Лавр Георгиевич Корнилов.
После его гибели командование ДА принял генерал-лейтенант Деникин.
Деникинские добровольцы
Опаснее всего те злые люди, которые не совсем лишены доброты.
Франсуа де ЛарошфукоГенерального штаба генерал-лейтенант Антон Иванович Деникин (1872–1947) — именно так звучало его звание участник трех войн: Русско-японской, Первой мировой и Гражданской. Он один из основателей Белого движения в годы Гражданской войны. Изучая его поступки и поведение, историки утверждают, что этот человек действительно не был лишен доброты, обладал тем багажом справедливости, который свидетельствует о порядочности личности. Это доказывали его энергичные действия в борьбе с мародерством отдельных его солдат, внимательное рассмотрение проступков некоторых его подчиненных на командных постах.
А еще ходят, пока, правда, ничем и никем не подтвержденные, слухи о его отказе гитлеровскому командованию участвовать на их стороне в войне против Советской России как с оружием в руках, так и идеологическим словом. Тем более он обладал хорошим пером и слогом: писал стихи, публицистические статьи, пробовал себя в художественной литературе.
Вместе с тем его жесткость и даже жестокость в борьбе с советской властью и Красной армией показывали глубину его ярости к идеологическому противнику. В борьбе с ним, с «русской смутой» Антон Иванович был непримирим, но возраст и болячки давали знать о себе.
Деникин вспоминал, что, будучи ротным командиром, он пытался внедрить принципы, основанные не на слепом подчинении солдата, а на сознательности, понимании приказа, стараясь при этом избегать суровых наказаний.
Крушение монархии застало Деникина в должности командира 8-го армейского корпуса на Румынском фронте. О страшном развале в армии и стране, который стал последствием яростной политической борьбы, он говорил такими словами:
«Нет смысла в той безумной вакханалии, где кругом стремятся урвать все, что возможно, за счет истерзанной Родины, где тысячи жадных рук тянутся к власти, расшатывая ее устои».
Он решительно требовал от Временного правительства восстановить дисциплину в армии, вплоть до введения смертной казни на фронте и в тылу. Такая позиция сближала его со взглядами генерала Лавра Корнилова.
В феврале 1918 года Деникин участвует в 1-м Кубанском (Ледяном) походе только что сформированной генералом Алексеевым Добровольческой армии. Вместе с ней участвует в неудачном штурме Екатеринодара, закончившемся смертью генерала Корнилова в середине апреля. С этого момента армию возглавил Деникин. Весной этого же года деникинцы вернулись на Дон, летом двинулись на Екатеринодар, в результате этого 2-го Кубанского похода крупнейший город юга России был взят.
Большие
