– Каждый инженер должен мыслить симфонически.
Действительно, еще в начале XX века инженер владел многими науками, искусствами, языками, немногие знают о том, что Н. А. Римский-Корсаков, прежде чем стать великим композитором, получил инженерное образование, был военным офицером. Инженером был и известный художник-баталист В. В. Верещагин, а основоположник российской сварочной школы профессор В. П. Вологдин прекрасно играл на скрипке.
И когда досужие журналисты и даже коллеги спрашивали у Евгения Петровича:
– Скажите, положа руку на сердце, зачем вам это нужно – Профессорский клуб, Пушкинский театр, храм Святой Татьяны, музейный комплекс, стадион и многое другое, что в университете создается и строится? Так ведь и надорваться можно, не сдюжить?
Евгений Петрович честно отвечал:
– Я уже, можно сказать, надорвался. Но ничего изменить не могу. Это мой жизненный принцип: если не я, то кто же? И признаюсь, очень хотелось бы, чтобы как можно больше студентов придерживались таких же взглядов.
Молодежь приходит в вуз в том «гуттаперчевом» возрасте, когда ее еще можно многому научить. Время сейчас «мутное», молодому человеку бывает порой довольно сложно отличить мнимые ценности от истинных. И задача профессоров – не только дать им образование, но и выстроить основные нравственные ориентиры, которыми и служат и Профессорский клуб, и Пушкинский театр, и все остальное. А пока…
Я стою на ступеньках у входа,Пробегают студенты: «Здрасте. Здрасте!»Львы, исхлестанные непогодой,Недовольно разинули пасти,А ступеньки бегут.С этажа на этаж —Все выше и выше…Евгений Петрович понял это, когда возглавил работы по реконструкции Пушкинского театра. К тому времени его избрали ректором политехнического института, ставшего буквально через год благодаря его стараниям техническим университетом.
Это было время начала реформ высшего образования, растянувшееся на многие годы.
В этот период он ознакомился со множеством людей (и своих современников, и ушедших из жизни задолго до его рождения), которые через историю Пушкинского театра прошли по свой «дуге большого круга», оставив след, для многих потомков оказавшийся полузабытым или полностью забытым, потому что жили они в жестокое время революций, войн и условного перемирия.
…Ведущий объявил номер, и Евгений, путаясь в складках тяжелого темно-синего бархатного занавеса, вышел на авансцену Дома культуры моряков. Предстояло читать отрывки из собственной поэмы «Откровение» перед студентами и преподавателями политехнического института. Евгений заканчивал пятый курс кораблестроительного факультета, впереди ждала финишная прямая – преддипломная, конструкторская и плавательная практики, защита диплома…
А пока, стараясь не смотреть в затемненный зал и пытаясь не встретиться взглядом со знакомыми глазами, Евгений, как ему казалось, неплохо, с выражением дочитал поэтические строки и под аплодисменты юркнул за кулисы.
Как всегда, весной в Доме культуры моряков проходил смотр художественной самодеятельности института.
В этом году «блеснул» кораблестроительный факультет. Год был юбилейным – 20-летие Победы, и студенты придумали номер, который заключался в том, что на крутящейся круглой тумбе попеременно возникали известные скульптурные композиции: И. Шадра «Булыжник – оружие пролетариата», В. Мухиной «Рабочий и колхозница», «Перед расстрелом» и другие. В качестве скульптур выступали сокурсники в соответствующем антураже. На время смены «скульптурных» групп в зале становилось темно, затем вспыхнувшие софиты освещали загримированные под бронзу фигуры. Тумба медленно вращалась, а в это время звучали стихи Евгения:
Черный зрачок автоматаВпился в раскрытую грудь.Хочется крикнуть: «Не надо!»,Хочется глубже вздохнуть…«Негром» внутри тумбы был Витя Волков, которому на репетициях доставалось больше всех, так как от него зависела синхронность поворота тумбы со стихотворным сопровождением.
Успех этого номера был потрясающим. Вообще Дом культуры моряков стал для политехнического института даже больше чем родным, ведь располагался он прямо через дорогу от главного корпуса – здания бывшего Восточного института. Здесь проводились комсомольские и партийные конференции, смотры художественной самодеятельности, творческие вечера, да в конце концов и просто танцы. Одно время в нем работал народный театр оперетты…
В коллекции почтовых открыток Евгения есть одна, на которой изображены старое деревянное здание Собрания владивостокских приказчиков и новое каменное, пристроенное к нему в 1908 г. и сразу же получившее название «Пушкинский театр».
Из комментария архитектора профессора Юрия Лиханского к вышедшему в 2005 г. из печати под авторством Евгения Петровича историко-библиографическому альбому «Владивосток на почтовых открытках. Старый город» следует, что «… Собрание (читай объединение, общество) владивостокских приказчиков начало свою историю в 1889 г. с утверждения принятого Устава, а 27 декабря 1889 г., после того как было улажено Приамурским генерал-губернатором ходатайство владивостокских приказчиков, состоялось открытие собственного здания приказчичьего собрания. Уставом Собрания предусматривалось: “устраивать для своих членов и их гостей литературные, семейные, драматические и музыкальные вечера, балы, маскарады, детские елки, выписывать книги, газеты и другие периодические издания, а также приглашать известных лиц для чтения лекций, которые служили бы к распространению полезных сведений”. К 1907 г. в старом здании (по ул. Пушкинской) стало тесно, и в мае того же года был готов проект нового здания Собрания приказчиков. Газета того времени писала: “Строящееся здание составляет половину проектированной постройки и вмещает в нижнем этаже четыре обширных магазина, склады, котельное и машинное помещения. Во втором и третьем этажах размещены: большой двухсветный зрительный зал со сценой в три этажа, фойе, гостиная, кабинеты, большая бильярдная и обширное мансардное помещение с мастерской для писания декораций”». Здание строилось по проекту и при авторском надзоре арх. Ю. Л. Вагнера. Вторая часть нового здания должна была быть построена после разборки старого на его месте». Вот что писала газета «Приморский листок» 2 декабря 1908 г. о второй очереди нового здания: «Говоря о предстоящей работе, прежде всего надо указать на то обстоятельство, что только что освященное здание составляет только половину планированного к постройке помещения. Пользуясь отстроенной половиной, следует приложить все усилия к возможно скорейшей постройке второй половины, тем более что вторая половина здания должна совмещать обширные помещения, специально предназначенные для обслуживания культурных нужд Собрания. Во второй половине отводится по плану доминирующее место громадному и благоустроенному книгохранилищу, обширному читальному залу и удобным аудиториям для курсов по разным полезным знаниям. Поэтому и ввиду того обстоятельства, что закон разрешает лишь временно пользоваться старым деревянным домом совместно с новым каменным зданием, собрание должно считаться с необходимостью собирать силы для окончания целости проектируемой постройки, причем старый дом, перенесенный на приобретенный для этой цели участок при станции “Океанская”, получит помещение для летнего клуба и даст основания намеченным благим начинаниям, а именно организации удобного приюта для престарелых, больных и временно безработных членов, воспитательного заведения больницы и т. п.».
Однако вторая очередь так и не была построена. Старое деревянное здание разобрали аж через пятьдесят лет, в 1959 г., при строительстве фуникулера.
Здания Собрания – старое и новое
