– С вами, – шепнул Мышкин.
«Если это поможет спасти отца, то я, конечно, с вами», – добавил он про себя.
Once/Онсе
– Таким образом, к концу первого года обучения каждый юный акабадор должен уметь обращаться со стилом, быстро бегать на длинные расстояния и определять инсептеров по особому запаху, – прошептал Леша.
– Мышкин! Мышкин, а ну живо убери, что у тебя там под партой. Экзамен за тебя Пушкин будет сдавать? – раскричалась математичка, и Леша сунул книгу под названием «Акабадоры. Школа выживания» в рюкзак.
– Ну почему сразу Пушкин? – прошептал он. – Он, что, геометрию знал? Слушай, Анохин, а чем пахнут инсептеры?
Никита отложил циркуль и недовольно покосился на Лешу: мол, решал бы ты лучше задачу.
– Об этом нельзя говорить, – сказал он. – Каждый акабадор должен сам почувствовать запах инсептера и понять, кто перед ним.
– Ну скажи, тебе жалко, что ли!
– Ладно, – вздохнул Никита. – Знаешь чувство, когда зимним утром в деревне высовываешь нос на улицу, и пахнет холодом? Трескучим таким морозцем, свежим? Вот для меня это немножко похоже. Ты решать будешь или как?
– А я тоже чем-то пахну? – Леша оттянул футболку и осторожно ее понюхал. Воняло дезодорантом «Олд Спайс».
– Нет, – фыркнул Анохин. – Ничем. Ты теперь с нами, Мышкин, так что ничем не пахнешь. Расслабься.
После уроков они сходили в столовку и набили карманы всем, что можно было незаметно унести, не пролив и не просыпав.
– Кого ты все время высматриваешь? – спросил Никита, когда они лавировали в потоке школьников.
– Парня одного. Из одиннадцатого. Он мне передал сообщение от Быкова, а потом дверь столовой не закрыл. Ларисе влетело из-за меня.
– На четвертом этаже был?
– Был. Увижу – убью. Стой! – Леша потянул Анохина за рукав пиджака и спрятался за поворотом.
– Ты чего?
– Там Быков. Он всё папаше доложит!
– И правда, – Никита выглянул из укрытия. – Только не доложит, не ссы. Его Быков-старший не слишком любит – сплавил вон в интернат и знать не желает. Он не инсептер. Бездарный. Да а если и сдаст – что он нам сделает! Пока мы не на их территории, ничего.
– Он же из тебя тогда, в школьном дворе, чуть всю душу не вытряс! – удивился Леша.
– Потому что я сказал, что он тупица, – Анохин широко ухмыльнулся, и Леша, не удержавшись, толкнул его в плечо.
Когда сын Быкова ушел, болтая с приятелями, Леша и Никита перебежали в жилое крыло и закрылись в комнате. Никита засел за эссе по литературе, а Леша развалился на кровати и, пожевывая булочку с сосиской, стал изучать школьное расписание:
– Русская литература, зарубежная литература, русский, опять русский. И физика всего раз в неделю.
– Знал же, куда поступал, – бросил Никита. – Эссе будешь писать? Чубыкин строго спрашивает.
– Потом наваяю что-нибудь, – беспечно ответил Леша и снова вытащил из сумки «Школу выживания». Автором пособия был некий Джеффри Фуллер – как гласила надпись на задней обложке, глава общества акабадоров Торонто. – В каждой молодежной когорте шесть акабадоров разных возрастов, – прочитал Леша вслух. – Самым младшим должно быть минимум пятнадцать. Младший акабадор, принятый в когорту, обязуется выбрать себе напарника из числа ребят, которые уже находятся в поле зрения акабадорского сообщества. Напарником акабадора может стать любой, переживший поворотный момент.
– Ладно, – пропыхтел Никита. Он отложил тетрадь и оглянулся, словно их мог кто-то подслушивать. – Не всё так просто с твоим отцом.
Леша напрягся.
– Ты понял, что это за мир, Эскритьерра? – прошептал Анохин. – Понял всё, что говорил Витсель?
– Ну, это вроде такого параллельного пространства, – Леша сморщил лоб, пытаясь сформулировать, – где живут все придуманные инсептерами люди. И они с одной стороны – твоя выдумка, но при этом у них есть своя воля, и мысли, и желания…
– Инсептеры – вроде как боги Эскритьерры, – кивнул Никита. – Только когда они не возвращают туда эскритов, в Эскритьерре начинается бардак. Восстания, войны, голод, убийства, перевороты. А потом… целые города накрывает тьма, и все гибнут. Эскриты называют это явление Черной Вдовой. Поэтому так важны акабадоры.
– Понял, понял, – кивнул Леша. – Вам нужно вернуть эскритов назад.
– Но не все из них хотят возвращаться, – голос Анохина стал еще тише. – Умелый инсептер может создать очень сильного эскрита. Такого, который может выйти из-под его контроля и действовать полностью самостоятельно и даже овладеть сознанием своего создателя. Я думаю, это произошло с твоим отцом. В нем сидит тот, кого он создал и призвал в Эль-Реаль.
– Алтасар Льороно, мальпир?
– Мальпир. Мальпир – это от испанского mal espiritu – злой дух. Создавать мальпиров инсептеру строго запрещено. Но иногда они это делают, чтобы добавить силы своему главному эскриту Эскрит становится сильным в борьбе с мальпиром, чем большее мальпиров он победит, тем сильнее станет, тем больше власти он может подарить инсептеру Только мальпир может и победить! И тогда он заберет самого инсептера. Его душу. Его жизнь!
– Слушай, у меня есть книга, подожди, я тебе покажу, – Леша вскочил и стал рыться в рюкзаке.
– Ну ты даешь! – изумился Никита, когда в его руках оказалась книжка в тонкой черной обложке. – Инсептеры всегда делают единственный экземпляр и хранят его в одном месте – в Импренте. Ладно, потом расскажу как-нибудь. Никто, никто не должен знать, что она у тебя! Кто-нибудь в курсе, кроме меня?
– Да нет вроде, – испугался Леша. – А что?
– А то! – Никита открыл шкаф и сунул книгу под стопку своих рубашек. – Представляешь, она попадает к кому-то из инсептеров, и он решит от нее избавиться? А твой отец? Точнее, тот, кто в нем сидит?! Если он сожжет ее полностью, продолжения уже не напишешь, и твой отец обречен!
– Никит, – кашлянул Леша. – А как ты догадался, что случилось с моим отцом?
– Жители Эскитьерры, – пояснил Анохин. – Они об этом говорят. И кое-кто, похоже, согласен с тем, что сделал Алтасар. Ты видел наших инсептеров? Видел, во что они превращают Эскритьерру? Это же ужас. Ты думаешь, зачем я поперся прямо к Быкову? Разведать. Витсель, кстати, не знает, поэтому молчи.
– Так, – сказал Леша. – Алтасара может победить Люк Ратон, и он прячется где-то здесь, в Эль-Реале. Нам нужно найти его. Может, к Витселю пойти? – засомневался Леша. – Рассказать.
– О том, что твой отец инсептер? – рассмеялся Никита. – Лучше не надо! Витсель, конечно, мужик хороший, но вообще акабадоры и инсептеры друг друга недолюбливают. Нет никакой гарантии, что Витсель будет на нашей стороне.
– А что делать тогда?
– Ловить на живца, – Анохин улыбнулся.
Никита вернулся к урокам, а Леша не находил себе места. Эссе о месте «Слова о полку Игореве» в древнерусской литературе было скатано из интернета и тут же забыто. Мышкин ждал ночи. Ждал, когда Никита наконец закончит уроки и они займутся настоящими делами. В десять за окном окончательно стемнело и в коридоре выключили свет, Анохин убрал тетради и учебники в
