– Запаха, – закончил Леша за него.
– Вы его чувствуете?
– Нет, – признался Леша. – Анохин чувствует, я – нет.
– Но тем не менее поворотный момент у вас был, – Хвостатый указал на Лешину руку. – Что это за ожог?
– Я не говорю об этом, извините, – сдержанно ответил Леша, спрятав руку под стол. Остро хотелось залепить этому красноглазому пощечину. Ну, или хотя бы схватить лампу со стола и направить ему прямо в лицо.
– Следуете акабадорскому правилу – не говорить о поворотном моменте? – Вагазов улыбнулся, показав маленькие зубы. – Зря. Потому что каждый акабадор должен помнить об этом моменте, ежечасно, ежесекундно, чтобы понимать, где правда, а где – ее подмена. Этот ожог связан с вашим отцом?
– Я сказал, я не говорю об этом, – просипел Леша сквозь зубы.
– А вот люди вокруг говорят, – пожал плечами Хвостатый, – что исчезновение Ивана может быть связано с инсептером по имени Петр Князь. Знаете такого?
– Нет. «Пусть это прекратится, пожалуйста. Пусть это прекратится».
– Говорят, Князя уже два месяца не видели ни инсептеры, ни акабадоры. Никто. Может, он тоже пропал? Слышали что-нибудь об этом?
– Ничего, – зашипел Леша.
– Почему же вы тогда спрашивали про Люка Ратона в баре «Стрелка»? – Вагазов поднял бровь. Леша вскочил. Рука машинально потянулась к карману, где лежало стило.
– Тут-тук, – в комнату просунулась растрепанная голова Анохина.
– Кирова просит поторопиться, – сказал он. – Можно?
– Можно, – кивнул Вагазов.
Леша выдохнул и, стараясь не смотреть на него, покинул комнату.
* * *Первое ноябрьское утро выдалось солнечным, но холодным. Леша и Никита сидели на лавке около МГУ, щурились на осеннее солнце, ели на двоих длинный сэндвич-багет На вкус он был как резина, но после голодной ночи пошел на ура.
– Этот Ренат, – сказал Леша, пытаясь отодрать прилипшую к зубам кляклую булку. – Мерзкий тип.
– Его очень уважают, – ответил Анохин с набитым ртом. – Глава акабадоров Питера всё-таки.
– Он знает, что я инсептер. Он знает, кого мы искали в баре «Стрелка».
– Дерьмо, – Анохин вытащил из сэндвича мокрый помидор и выкинул в мусорку. Леша посмотрел неодобрительно: не в их положении едой разбрасываться.
– Он нам нужен, этот Вагазов, – заключил Мышкин. – Он знает что-то о том, что происходит. Всё упирается в Питер. Там все ответы.
Леша хмыкнул. Там все ответы. И еще больше вопросов.
Diecinueve/ Дьесинуэве
– Двести, триста, триста пятьдесят, четыреста, четыреста двадцать рублей сорок копеек! – Никита бросил на стол мятые бумажки. – Лех, ну скажи, как мы умудрились за неделю столько потратить?
Леша насупился, отвернулся с стене и стал разглядывать неизвестное пятно на обоях.
Всю неделю каникул они с Никитой валяли дурака. Анохин, конечно, пытался экономить, но Леша так устал жить без денег, что тянул напарника то в новую бургерную, то в кино или пиццерию. Никита сдался. Даже мокрым, темным ноябрем Москва оставалась прекрасной, и было бы глупо этого не замечать.
А в остальном… Из-за Лешиных троек девятый «А» стал худшим в параллели. Лариса уехала на каникулы в Донецк. Лея Фишер укатила в Тель-Авив. Рома Быков, по слухам, мучился в лагере для одаренных детей под Тверью, куда его запихнул отец. Деньги на Питер растаяли.
В общем, всё было плохо. Нет, просто ужасно.
В ту ночь, последнюю ночь каникул, Леша и Никита поссорились. Анохин в очередной раз напомнил, что нужно в Питер, а Леша взорвался. Он знает! Только денег нет на поездку и с учебой не клеится!
Никита включил фонарик под одеялом и читал. Или делал вид, что читал. Леша пялился в потолок, разглядывал тени, как в детстве.
Где сейчас отец? Может, Алтасар полностью завладел его сознанием, и все усилия напрасны? Может, Люк Ратон никогда не найдется и не сможет дать отпор мальпиру?
Вдруг в дверь тихонько постучали. Никита откинул одеяло и приложил палец к губам.
Стараясь не скрипеть кроватью, Леша поднялся и на цыпочках подошел к двери.
– Мужики, это я, откройте! – послышался знакомый голос.
«Рома?» – шепотом спросил Анохин, и Леша неуверенно кивнул. «Надо же – то гонялись за Быковым, то вот он сам, под дверью стоит».
– Он книгу хочет спереть! Я сейчас открою, а он мне по голове – хрясь – и всё! – возразил Леша.
– Да ладно, мужики! – забубнили с той стороны. – Что было, то прошло. Дело есть.
Рома Быков, запыхавшийся и красный – ну точно бык! – залетел в комнату. Леша включил настольную лампу. Книга была надежно спрятана на самое дно чемодана, но Рома даже не посмотрел в его сторону. Он с размаху бухнулся на кровать Анохина, продавив ее почти до пола.
– Можно в джинсах на постели не сидеть? – процедил Никита, но Рома не извинился.
– Вот что, мужики, – сказал он, – понял я, что у вас тут за книга.
– Какая сообразительность, – буркнул Никита.
– Только она мне не нужна, – Рома стянул спартаковскую кепку и помотал лохматой головой.
– А кому нужна? – осторожно спросил Леша.
– Не знаю, – Рома вздохнул. – Но я слышал, как батя говорил: если инсептерскую книгу ищут, только чтобы сжечь ее полностью. Не дать эскриту вернуться назад. Батя меня поэтому в лагерь и сбагрил, чтобы под ногами не болтался и не подслушивал чего не надо.
– И с чего нам тебе верить? – Анохин поднял брови.
Рома молчал. Сопел. Шмыгал забитым носом.
– Знаете, как это, – начал он издалека. – Всю жизнь – в этом. Ждешь дара. Что в пятнадцать лет станешь всемогущим. И потом случайно встречаешь девушку-акабадора, думаешь, что она почувствует запах, сморщится, поймет. А она – ничего. Болтает об уроках. А потом на день рождения отец несет собственное стило, потому что никто не пришел, ни один эксрит, ты придумываешь кого-то, кровью ставят точку и ничего. И потом еще раз – и тоже ничего. И батя вроде и не батя тебе больше.
– И? – не слишком вежливо перебил Леша.
– И я знаю, что ты – инсептер. И что Петр Князь – твой отец. И что он в беде, – закончил Рома. – Я хочу помочь. Никто из инсептеров ему не поможет, а я всё знаю, я ведь почти инсептер… Дай мне книгу, я прочитаю, я смогу понять, что к чему.
– И откуда? – хмыкнул Анохин. – Чего такой догадливый-то?
– Поживешь с инсептерами, станешь догадливым, – вздохнул Ромка. – От бати услышал, что Леха инсептер. А об остальном было уже нетрудно догадаться. Дайте книгу, я помогу!
Анохин выпучил глаза: не смей! Но Леша засомневался. Рома всё также сидел, вжав могучую голову в плечи. Врет или нет? Да вроде нет. А если да?
Леша неуверенно подошел к чемодану и, порывшись, нашел на дне «Альто-Фуэго» и протянул его Роме.
– Мне нужно время прочитать, – сказал тот.
– Здесь читай! – выкрикнул Анохин, подскакивая с
