Сообразив, что разговор затрагивает тему, которую ему знать бы не следовало, Лев Борисович Смоленский попросил разрешения удалиться.
После того как Смоленский ушел, Феликс спросил у генерала:
– Валентин, не хочешь ли ты сказать, что по отношению к Комолову следует принять вариант «Родня»?
– А почему бы и нет? В том случае, если нам не удастся выйти на его след.
Лобанов ничего не понимал, слушая разговор офицеров. Он не мог знать, что вариант «Родня» означает захват ближайших родственников преступника и при невыполнении требований Службы семья бандита, один за другим, беспощадно уничтожается. До тех пор, пока либо преступник не сложит оружия, либо из его близких уже никого не останется в живых. Служба умела вести свой собственный «джихад». Оттого, может быть, и наводила такой ужас на преступный мир.
– Оставим как крайний вариант, Валентин?
– Да. Но сначала надо сделать запрос в ГУИН. Какая нам нужна информация, ты, Феликс, знаешь. Все! Все свободны. Константин Владимирович, напоминаю, что никто не должен знать содержания нашей беседы.
– Я понял, товарищ генерал. Один вопрос. Стас скоро прибудет сюда?
– Чувствуете вину перед ним? Не стоит. Вы здесь ни при чем. Так распорядился случай, и Кауров все поймет!
– Но вы разрешите мне принять участие в поимке этого подонка Комолова?
– А без вас нам и так никак не обойтись. Ведь вы – главная цель врага!
Валентинов, оставшись один, закурил. Много в этой жизни ему пришлось пережить. Он работал в стане врагов, терял верных, преданных друзей, но, когда случилось ЭТО, его, казалось, уже окаменевшее сердце вновь заныло болью утраты. Служба должна найти убийц, как бы они ни скрывались и чего бы ни предпринимали! Они БУДУТ уничтожены!
Вошел Феликс.
– Я все сделал, Валентин, остается ждать результатов.
– Нужно еще только отозвать Каракурта!
– Я уже думал об этом. Стаса надо возвращать и запускать на «орбиту» его дублера Глеба!
– Согласен. Начинай рокировку, только предупреди Глеба, чтобы он не проговорился о произошедшем несчастье Каракурту. Свяжись со Стасом сам, придумай что-нибудь о необходимости замены.
– Тут и думать нечего. Командование считает более целесообразным использовать в операции другого агента. Приказ не обсуждается!
– Обидится Кауров.
– До обид ли ему будет, когда он вернется?
– Ты прав, Феликс. Я принял решение начать акцию против Комолова. Наказать ублюдка и тех, кто помогает ему, силами Службы. Но действия не должны носить статус официальных, сам понимаешь. Мы должны помочь Стасу в его беде!
– Это то, что я и хотел от тебя услышать, Валентин!
– Поступаем так. Ты «отправляешься» в командировку по резидентурам. Каракурт, понятно, в «отпуске по семейным обстоятельствам». Людей по необходимости можешь взять из состава моего личного резерва.
– Я понял. Самое тяжелое – это встретить Стаса. Дальше будет легче.
– Акция против Комолова на тебе, Феликс. И держи под контролем Каурова, не дай ему, что называется, «пойти в разнос».
– Понял. Завтра же отправлю Глеба и отзову Стаса. Сам его встречу, сам все сообщу.
– Не забудь оформить командировку и перебраться на конспиративную квартиру. После прибытия Каурова организуем похороны и сообщения в СМИ по поводу зверского убийства на даче, с указанием фамилий жертв. Комолов должен узнать о своем промахе. Вопросы?
– Что с Лобановым?
– Его тоже надо вводить в акцию, он же главная цель Комолова! Но в ограниченных пределах, как приманку!
Глава 2
Остановившись в приличном отеле, подполковник «Виртуса» Станислав Кауров, известный многим сотрудникам Службы под прозвищем Каракурт, наконец смог позволить себе полноценный отдых.
Выспавшись, приняв душ и позавтракав, Каракурт сел за стол, достал из потайного отделения специального кейса четыре фотографии и четыре листа с мелким закодированным текстом. Это было досье на четырех человек, которые фактически возглавляли транзитные поставки наркотиков в Россию по южному направлению. По заданию Центра троих из них он должен был ликвидировать. Но сделать это так, чтобы правоохранительные органы остановились на версии самоубийства, а главари наркомафии северного картеля терялись в догадках относительно непонятной агрессии неизвестного противника. Последнее, по замыслу командования, могло привести к вмешательству «северян» в дела «юга», оставшегося без коллективного руководства. Но «южане», даже лишившись верхушки во главе с неким Саркисом, вряд ли безоговорочно подчинились бы чужакам. Это, в свою очередь, должно было вызвать между ними кровавую
