— О чем я только что говорил?! — в ответ, крикнул мужик. — Сдохнуть хотелось в первые же дни, когда этот долбанный Энир мне демонстрировал, как помирал каждый из моих друзей! Каждый день, он приходил и по кусочкам показывал, как они умирали, что с ними делали! Каждый, мать твою, день! И ты еще будешь мне тут говорить, что я что-то не пробовал? — сорвавшись с места, он стремительно направился к Джону, тыкая в него пальцем. — Я пытался себе глаз выколоть, перерезать вены, не жрать, хотел сбежать, но все бесполезно! Глаз восстановили, вены прошили, органы заменили, — подойдя ближе, он дернул руками за рубашку.
С треском, пуговицы отлетели в разные стороны. Распахнув рубашку, показал Джону свою грудь и живот. Выставив вперед дробовик, Джон держал его на расстоянии, не подпуская ближе, но слегка покосившись взглядом, смотрел на тело мужчины.
— Ну! Давай, ублюдок старый, разнеси мне голову! Они ее точно восстановить не сумеют! НУ!
Джон продолжал стоять неподвижно, пристально смотря на мужчину.
— У нас есть еще к нему вопросы? — спросил он, суровым голосом.
— Вопросов мало не бывает, — ответил я, подходя ближе к Джону. — Ты пойдешь с нами, покажешь и расскажешь, как вас схватили и что вы сделали не так. Желания повторить твою судьбу, у меня нет.
Вздохнув, мужчина опустил руки.
— Я не могу покинуть пределы этих стен. Как только я выйду через дверь, все модули и имплантаты в моем теле откажут и я упаду на пол. В спешном порядке прибегут обслуживающие роботы и медперсонал. Перетащив обратно, обновят программное обеспечение, в очередной раз прошьют что-нибудь и поставят на ноги… А вот про выстрел в голову, я говорил серьезно!
Переглянувшись с Джоном, я потер губы рукой.
— Твой рассказ выглядит правдоподобным, но я тебе все равно не верю, — сказал Джон, опуская дробовик. — Вы, ублюдки живущие в Небесной Гавани, на что угодно пойдете, лишь бы прикрыть свою механическую задницу от тотального разрушения!
— О чем ты?
— О том, что вы, ты, или как его там — Первый, знает, что за ним идут, знает, что наша группа уже преодолела его защитный рубеж и находиться в городе, во всю приближаясь к его яме! Или как ее там звать, парень?
— Кибернетическое Ядро…
— Да, Ядро!
— Я согласен со своим другом, уж больно все красиво у тебя. Живешь, спишь, ешь, рассказываешь сказки тем, кто пришел явно не с благими намереньями. Чем не прикрытие собственной задницы? В это я верю куда охотнее, чем в несчастную личность «вне закона», которую держат в плену двадцать лет и активно изучают ее сущность, предварительно подпитывая ее калориями и напичкивая электронами!
— П-ф-ф-ф-ф… — мужчина обхватил руками голову. — Это ваше право! Тогда мне плевать. Хотите подохнуть — подыхайте. Но только если ты, — ткнул в меня пальцем, — окажешься в соседней комнате, не надо жалобно стонать и орать, о том, что «как же так!»
Махнув рукой, мужчина отошел к стеллажу, а затем уселся за стол и начал кушать, положив рядом с собой какую-то книгу. Вновь переглянувшись с Джоном, я подошел к нему ближе, повернувшись спиной к мужчине, сказал не громко:
— Что думаешь?
— Пристрелить его и двигаться дальше. Нам еще генератор искать, если ты помнишь!
— Генератор? — пережевывая пищу, спросил мужчина, смотря в тарелку с едой. — Вас ждет «приятный» сюрприз, когда вы его найдет.
— Какой еще сюрприз?
— Когда мы прибыли в Небесную Гавань, нам нужно было обесточить все здания в городе, чтобы попасть в Кибернетическое Ядро.
— Молодец, умник, мы это знаем! — грубо ответил Джон.
— Так вот, — игнорируя его выпад, мужчина продолжил, грозя пальцем, — мы это сделали благодаря тяжелому вооружению, ну там «Клевер» или «Звезда». У вас такого, похоже, с собой нет? НО! — не дождавшись ответа, продолжил. — Обесточив все здания, мы столкнулись с проблемой, которая и привела нас к провалу. Это я понял уже потом. А суть проблемы была в защитном механизме, которым был оснащен лифт в Кибернетическое Ядро, а имя этому защитному механизму — Кинес.
— Нейроинтерфейс… — выдохнув, прикрыв глаза, сказал я.
— Именно он, мать его! Именно нейроинтерфейс стал той палкой, которая вонзилась в наши колеса. Я провозился с ней долго, убил кучу времени, чтобы перевести интерфейс в привычный вид и еще больше, чтобы преодолеть систему защиты. Но самое паршивое было то, что работа лифта была связана с функционалом системы защиты. Вскрыв систему защиты на виртуальном эмуляторе нейроинтерфейса, ее полноценную компиляцию не удалось загрузить в сам Кинес, что привело к тому, что лифт активен только тогда, когда работает эмулятор, в котором постоянно нужно было вводить дешифрирующие процедуры. Другими словами, я должен был сидеть возле лифта и держать дверь открытой, пока мои друзья будут внизу.
— А что было дальше?
— А дальше был провал и самодовольное лицо Энира, поднявшегося на лифте ко мне.
— Подождите, — Джон махнул рукой. — Что за нейро… что-то там? Куда ты кого замурировал?
Мужчина с улыбкой взглянул на меня.
— Кинес — это да, проблема… А зачем ты эмулятор запустил? Почему не подключился к системе напрямую?
— Через что? У меня в теле не было механического дерьма, на тот момент.
— Тогда конечно, это все усложняет, — с небольшой ухмылкой, ответил я.
— А среди вас есть представители «робонации»? — улыбаясь, спросил мужчина.
Повернувшись спиной, рукой отогнул волосы на затылке, показывая ему имплантат. Потирая лицо рукой, мужчина уставился на меня, просверливая взглядом затылок. Я чувствовал это.
— Ты… его… установил? — с удивлением спросил он.
— Да, — ухмыльнувшись вновь, ответил я.
— И как твое самочувствие?
— Отлично!
— Сильно в этом сомневаюсь…
Джон пристально взглянул на мужчину, затем на меня.
— Твои зрачки слишком сильно дергаются. У тебя в голове очень много информации, она фонтанирует ежесекундно. В этом имплантате огромное количество данных и многоуровневая, порционная защита, чтобы данные не подавались внахлест. Это сделано для обеспечения безопасности и сохранности данных, а также для усложнения процедуры дешифрования. Информация, при подключении имплантата, должна регулироваться самим человеком, появляясь, когда нужно, и возвращаясь на носитель, когда она не нужна. У тебя так?
— Да… — с легким замешательством, ответил я.
— ДА ХРЕН ТАМ! — закричал мужик. — ТЫ ВСЕ ДЕРЬМО В БАШКЕ ДЕРЖИШЬ, МАТЬ ТВОЮ! — сорвавшись с места, он подбежал к Джону и ткнул пальцем в меня. — Сколько у него он уже стоит? День, два?
Джон смотрел на меня, сомкнув губы, лишь изредка, поглядывая на мужика, стоящего рядом.
— Дольше, — лаконично ответил он.
— Намного дольше, — продолжил я.
— Ну, насколько дольше? — подняв брови вверх, от удивления, мужик судорожно поцарапал ногтями голову.
— Какая разница? Это не один и не два дня, это не одна и не две недели! Что сейчас сделаешь? НИЧЕГО!
— Две недели! — обхватив обеими
