Александр опустился в кресло.
– Помнишь, Вова, когда я первый раз навестил твою хазу, кроме обдолбленных героином и сношающихся повсюду малолеток, здесь находился пожилой бомж?
– Бомж?
– Пожилой человек, обколотый, сидящий в углу одной из комнат, по-моему, в соседней?
Молчанов-младший задумался, пытаясь понять, к чему клонит этот странный и опасный человек.
– Черт его знает! Их столько здесь всяких перебывало! И молодых, и старых. А что? Были клиенты и такие, кому далеко за сорок лет! Честное слово!
Климов укоризненно покачал головой:
– Я смотрю, ты забыл, каким я становлюсь, когда меня злят? Особенно такие надутые мудаки, как ты. Зубы давно вставил? Ты хочешь, чтобы я перевел разговор в другое русло?
– Нет, нет, я все вспомню, – испугался сын депутата, помня тот ужас, который испытал, почувствовав во рту холодную сталь ствола боевого пистолета, – сейчас, одну минуту, я вспомню!
– Вспоминай! Минуту! Время пошло!
Память у парня оказалась в порядке. Он ответил, не дожидаясь отведенного ему времени.
– Вспомнил! Был тут, как раз в тот день, Катала!
– Кто?
– Да мужик один, уже в возрасте, наперстки катал раньше на рынке, иногда дурью приторговывал. Потом сам на иглу сел, опустился, вот Коршун... – Молчанов вдруг замолчал, поняв, что сказал лишнее.
Но Климов его успокоил:
– Продолжай, не пугайся! Про твою связь с Коршуном я знаю, мы с Геннадием Андреевичем знакомы, и даже близко! Продолжай!
Парень почесал затылок.
Александр поторопил его:
– Ты что, уснул, урод?
– А? Да, так вот, Коршун ко мне его тогда и направил. А на следующий день появились вы! Геннадий Андреевич после вашего посещения приказал немедленно прекратить бардак!
– И куда подался Катала? Где сейчас он обитает?
– Насколько я слышал, в каком-то бывшем пионерском лагере, у сестры, что ли, своей!
– К тебе на днях не заявлялся?
– Нет!
– А если подумать?
– Клянусь, нет! Не было его у меня с тех пор, как ушел!
Климов поднялся.
– Ладно, будем считать, что и на этот раз разговор закончен, что никак не означает прекращения нашего дальнейшего общения.
– Вы о малолетке в милицию не заявите?
– Нет! Если вы желаете трахаться с десяти лет, трахайтесь. С вашим поколением в большинстве своем уже ничего не поделаешь. Утеряны вы для общества! Причем безвозвратно.
Александр позвал Володина:
– Все, уходим! А ты, – обратился Климов к Молчанову, – после нашего ухода к телефону как минимум два часа не приближайся! Узнаю, что ты позвонил Коршуну о моем визите, друга к тебе пришлю! Он только что из Чечни вернулся, где карательным отрядом командовал, еще не остыл от крови, а посему у него своеобразная тактика наказания, и познакомиться с ней я тебе не советовал бы! Все понял?
– Да, да, понял!
– И учти, хата твоя под присмотром. Сегодня находиться дома.
Офицеры вышли из квартиры, сели в автомобиль.
Володин спросил:
– Ты узнал, что хотел узнать?
– Узнал!
– И что дальше?
Климов чисто автоматически переспросил:
– Дальше? А дальше, Витя, я познакомлю тебя с одним из представителей касты так называемых современных хозяев жизни!
Он достал сотовый телефон, вызвал Коршуна.
Ответил женский голос:
