Здание на Шаболовке, оккупированное «специалистами по международным отношениям» с разрешения московских властей, было уже окружено бойцами ГОН со всех сторон, и Барсову оставалось только проникнуть внутрь.
Дождавшись докладов от всех служб и командиров подразделений, убедившись в том, что машины сопровождения заняли свои позиции, Барсов отдал распоряжение водителю, и «Мерседес» с номером Е 500 КХ подъехал к воротам «вражеской» территории.
Барсов позвонил Зеленову:
– Я у ворот.
– Вас сейчас пропустят, поднимайтесь на второй этаж, с лестницы налево, комната 22.
Створки решетчатых ворот начали отъезжать в стороны.
«Мерседес» проследовал до здания, остановился на асфальтовой площадке, на которой стояли несколько автомобилей: два чёрных «Майбаха», джип «Порше Кайенн» и белый «Лексус».
– Входим, – сказал Барсов, мельком глянув на лес антенн на крыше здания; где-то там над территорией усадьбы парили в небе, затянутом облаками, «мухи» – нанодроны величиной со стрекозу.
Однако Свержина вместе с Барсовым не пропустили дальше холла на первом этаже. Как только они прошли рамку металлоискателя, к ним подошёл дюжий охранник в тёмно-серой униформе, с кобурой на правом боку.
– Вас ждут одного. Раскройте кейс.
Барсов нёс в руке не кейс, а планшетник, но спорить не стал, открыл айпад, закрыл.
– Проходите, – отступил охранник.
– Подожди здесь, – сказал Барсов лейтенанту. – Посиди на диванчике, полистай журнальчики.
Свержин молча уселся у стеклянного журнального столика.
Барсов незаметно выпустил на пол «таракана», юркнувшего под плинтус, поднялся наверх по широкой мраморной лестнице, застланной толстым зелёным ковром, постучал в дверь с табличкой 22.
– Войдите, – раздался голос.
Барсов вошёл, выпустил ещё одного «таракана».
Кабинет был просторный и сверкал белизной: даже мебель в нём была белого цвета, не говоря о стенах и потолке, и лишь пол был покрыт ламинатом под дубовые панели.
Зеленов сидел за столом как хозяин и стучал по клавиатуре компьютера, не отрывая глаз от экрана. Без очков, придающих ему облик профессора математики, он больше походил на человека, страдающего почечной болезнью.
– Присаживайтесь, – сказал он гостю, продолжая печатать. – Одну минуту.
Барсов сел, разглядывая интерьер кабинета, удивляясь его фарфорово-хрустальной прозрачности.
Зеленов закончил бегать пальцами по клавиатуре, сел прямее, надел очки.
– Докладывайте.
– Защита, – сказал Барсов.
– Что?
– Этот кабинет имеет криптозащиту от подслушки и подглядки?
Зеленов поджал сухие бледные губы.
– Не беспокойтесь, майор, все меры предосторожности приняты.
– А господина Подвального не позовёте?
Глаза советника президента отразили изумление, недоумение и недоверие.
– Господина Подвального?
– Вашего непосредственного начальника.
Лицо Зеленова окаменело.
– О чём вы?
Барсов краем глаза отметил движение «таракана», нырнувшего под стол собеседника. От внешнего управления аппаратом решили отказаться, не представляя особенностей интерьера кабинета и стен здания, которые могли заглушить радиосигнал, поэтому надо было дождаться выхода «таракана» на позицию и послать аудиосигнал, включающий программу нападения.
– Единственное, чего я не понимаю, товарищ генерал, так это что они вам пообещали.
Глаза Зеленова сузились, в них змеёй метнулась угроза. Рука потянулась к селектору на столе.
– Что вы мелете, майор?!
– Блок-один! – проговорил Вениамин.
– Что?!
– Это не вам.
– А кому?!
– По территории усадьбы сейчас будет нанесён высокочастотный радиоудар, блокирующий все виды связи, – любезно объяснил Барсов генералу то, что произошло в данный момент. – Видите ли, мы проанализировали ситуацию и пришли к выводу, что убийство президента не входит в наши планы. А потом нашим айтишникам удалось перехватить ваши переговоры с Подвальным. Что же вы так примитивно действуете? Даже на связь выходите с обычного айфона? Неужели не считали спецслужбы России достойным противником? Напрасно, Алексей Степанович.
– Вы… сошли с ума!
Барсов сожалеюще покачал головой, зорко следя за руками Зеленова: генерал мог вытащить и пистолет.
– Это вы сошли с ума, генерал. Повторяю вопрос: чем они вас купили?
Рука советника легла на панель селектора, и Барсов скомандовал:
– Сидеть!
Зеленов замер на миг. Но команда предназначалась не ему, а микророботу, который на слово «сидеть» должен был «укусить» объект атаки.
Зеленов вздрогнул, глянул под стол, на свои ноги, и застыл. Взгляд его остановился. Психотропик действительно действовал мгновенно, отключая волевую функцию сознания генерала.
– Второй – ждите! – сказал Барсов; последние достижения инженерной мысли в сфере спецсвязи позволяли прятать микрофон рации под щекой, а наушники, способные передавать звук сквозь кости черепа прямо на внутреннее ухо, – на виске, под волосами.
– Есть! – прошелестел в голове голос Алексеева.
– Слушайте внимательно, Алексей Степанович, отвечайте на вопросы и выполняйте мои приказы! Сядьте поудобней, расслабьтесь. Мы знаем о вашем участии в готовящемся заговоре по дестабилизации обстановки в России. Всё в норме, не беспокойтесь, можете мне доверять. Кто главный разработчик проекта? Где он находится?
– Не знаю, – вяло ответил Зеленов. – Я получаю указания от посредника.
– Кто он? Подвальный?
– Да.
– Кому он подчиняется?
– Заместителю директора ЦРУ Эзре Хаусу.
– А Эзра Хаус кому?
– Не знаю.
– Почему вы согласились работать на них?
– У них моя внучка… она учится в Кембридже… училась до недавнего времени. – Щёки Зеленова начали бледнеть.
Барсов заторопился:
– Вызывайте Подвального сюда!
– Он в Белом доме…
– Дьявол! Вставайте, выходим! Ведите себя спокойно, как всегда, ничего экстраординарного не происходит, мы едем домой.
Зеленов послушно встал.
– Всем внимание! Мы выходим! – передал Барсов. – Без команды не дёргаться!
Они вышли в коридор, спустились в холл.
– Мы по делам, – обыденным тоном произнёс Барсов.
Охранник посмотрел на Зеленова, но тот прошёл мимо без каких-либо объяснений, и детина в униформе не посмел его остановить.
Свержин, умница, не стал ничего спрашивать, положил на столик журнал, молча последовал за обоими.
Дошли до машины. Барсов распахнул заднюю дверцу, усадил Зеленова, сел рядом. Лейтенант занял переднее пассажирское место.
– Поехали, Ваня. Отбой прикрытию! Всем свернуться в тень. Возвращаемся.
