Сама Юли относительно отошла от утраты, но другие мужчины ей теперь были не интересны – с Максом у них не было ничего общего, как все в этом мире, они были прагматичны и практичны. К тому же, молодая женщина хранила в душе надежду, что ее партнер вернется – откуда шло это чувство, она сама не понимала, но женское сердце, видимо имело свой взгляд на эту проблему. Клом больше не пытался познакомить свою сестру со своими друзьями, так как однажды нарвался на такую вспышку ярости со стороны его маленькой рыжеволосой Юли, что всякая охота на такие знакомства у него пропала, скорее всего, навсегда. Хотя сама девушка понимала, что вечно тосковать по Максу нельзя – она молода, и рано или поздно женская природа возьмет верх над грустью, и надо будет вновь как-то устраивать свою жизнь.
Приемные дети тоже выросли: Герт превратился в стройного, мускулистого юношу, в планах которого был космос и только космос – вскоре ему стукнет восемнадцать и он поступит в академию ВКС ТС Брилара на командирское направление – свое будущее он видел в капитанском ложементе, как минимум, крейсера. Его сестра выросла красивой смуглокожей девушкой, по которой уже сохли многие местные парни. Свое будущее она видела в научной работе: после своего совершеннолетия Элия собиралась приобретать специальность ученого-артефактора – ее интересовали древние знания и наследие пропавших цивилизаций. В общем, дети тоже видели свою будущую жизнь в космосе, и только Юли не смотрела вверх – она ненавидела этот холодный и равнодушный фактор в жизни людей. Это было тем, что отобрало в ее жизни самое любимое и лучшее, что случилось в ее жизни – ее Максика, этого мужчину из какого-то дикого мира за границами Содружества. Тихо ненавидела и не смотрела вверх.
Глава 2
А тот, кого все уже списали в мертвецы, лежал между тем в состоянии глубокой гибернации в медицинской капсуле на борту своего покалеченного корабля – до первого пробуждения, которое было запланировано его бортовым мозгом, оставалось еще лет двадцать пять. Тут все зависело от состояния реакторов, питающих эту самую капсулу и искусственный интеллект с именем Марс. В один из моментов своего существования, этот девайс уловил возмущения метрики пространства – так как все системы корабля были заглушены, то ИИ мог только пассивно получать информацию с нескольких уцелевших датчиков на корпусе «Фортера» и фиксировать этот факт. Ничего предпринимать он не собирался – указаний от разумного на сей счет не было получено никаких. Да и сам объект, который проявлялся медленно, но уверенно, не подходил под классификацию Содружества. А поскольку существовала высокая вероятность того, что объект будет агрессивным, то Марс продолжал пассивный сбор информации и контроль капсулы – две задачи, которые ему поставил хозяин несколько лет назад.
А между тем это космическое тело явно не имело ничего общего с кораблями или станциями человеческого Содружества: из как бы «ничего» постепенно проявлялась огромная непонятная штука – своего рода огромный астероид правильной круглой формы, или малая планета, скорее, исходя из ее огромных размеров. Никакого пузыря гиперперехода и зеркала не наблюдалось: небесное тело появлялось частями, как изображение на фотобумаге в растворе проявителя. Казалось, что сам космос корежит от такого процесса: небесное тело, видимо использовало какие-то иные способы перемещения между звездами, непривычным приемом меняя метрику пространства между звездными образованиями вселенной. Процесс «проявления» затянулся почти на полтора часа, пока, наконец, пространство вздохнуло с облегчением, и успокоилось, явив нового участника местного планетно-астероидного сообщества.
Новое действующее лицо представляло собой огромный шар почти идеальной формы, в диаметре около шестидесяти километров – почти малая планета, очень такая малая – до габаритов, например, Цереры, не дотягивала серьезно. Вся поверхность гиганта была усеяна кратерами от попаданий блуждающих метеоритов и астероидов, кроме того, если внимательно рассматривать это сооружение, то также можно было бы заметить присутствие многочисленных куполов, разнообразных форм и размеров, гигантских конструкций в виде труб и сложных переплетений балок и ферм. Некоторые их них возносились над поверхностью этого шара на несколько десятков, а то и сотен метров. Любому разумному существу после разглядывания этого разнообразия таких деталей этой сферы должно было сразу стать понятно, что это явно искусственное космическое тело – простые астероиды не умеют летать «частями» и проявляться, как фокусники из ничего.
В систему, где наш главный герой лежал замороженным куском мяса, вошел корабль-крепость валлингов – разумной высокоразвитой цивилизации, живущим по своим нормам морали и понятиям: всем остальным разумным в такой момент лучше бы было покинуть эту систему от греха подальше. Но кроме мертвого крейсера, на борту которого нашел приют покалеченный «Фортер», здесь никого и ничего не было – драпать было некому, а спящему летаргическим сном технологу, даже при желании это сделать было не на чем. Между тем из недр этого монстра стали выскакивать его миниатюрные копии – малые корабли-разведчики валлингов: сферы диаметров около тридцати метров идеальной круглой формы – пришельцы решили обследовать систему, в которой произвели промежуточную остановку.
Этот высокий тип, как называли люди зеленых низкорослых гуманоидов, бороздивших просторы космоса в таких летающих кораблях-крепостях, немного отличался от основной массы своих соплеменников: более высокого роста – почти метр семьдесят сантиметров. По иерархии самих валли – так себя называли эти существа, его надо было отнести к правящей касте летающего города: джен, со странным для людей именем Мусопель пятый, что в переводе на общий язык Содружества звучало, как хранитель знаний ушедших учителей пятого ранга. В данный момент этот самый хранитель сидел в кресле с закрытыми глазами и вспоминал то, что оставили его расе учителя, перед тем, как покинуть эту галактику. Это произошло давно: несколько тысяч лет назад, когда в пространство, контролируемое цивилизацией Дэ’галир – так звали их учителей, пришла другая раса, более агрессивная
