— …Если крейсерская скорость нашего парома в среднем около двадцати узлов — это примерно тридцать шесть — тридцать семь километров в час, то с учетом остановок в Таллине, Риге и других портах к моменту начала праздника мы будем где-то между Гданьском и Гамбургом. Вот такая арифметика…
— Впечатляет! — подивился Данила. — И самое любопытное тут то, что оттуда не так уж далеко до Ромберга… Интересно, а немцы знают, как именно их кореша-америкосы собираются воспользоваться тамошней морской базой?
— А когда это было, чтобы янки учитывали чье-то мнение, даже если это их ближайшие союзники? — саркастично усмехнулся Лавров. — Гарантирую, что и в самих Штатах о готовящемся «сюрпризе» знают не слишком многие… Но я вот еще что думаю: если пираты в Аденском заливе идут на абордаж и не всегда уверены, удастся им захватить судно или нет, то этим взять паром надо в любом случае. Отсюда следует, что здесь у них должны быть как минимум несколько сообщников. Не обязательно умеющих стрелять. Скорее всего, их задача может быть самая простая — отследить обстановку на судне, подать «торнадовцам» условный сигнал и помочь им беспрепятственно подняться на борт.
— Та-а-а-к… — явно что-то припомнив, Данила изобразил энергичное движение кулаком. — Если ориентироваться именно на это, то тогда сразу же следует обратить внимание на тех двоих охранников, которые стоят у дверей автомобильной палубы. Во всяком случае, один из них мне сразу показался каким-то не таким… Ну, зажатым, кислым, с каким-то постоянным внутренним напрягом. Что-то вроде того, будто ему завтра аппендицит вырезать будут, да еще без наркоза.
— Любопытно! — сразу же заинтересовался Лавров. — Как-то это очень удачно совпадает — охранник в непонятном напряге, да еще у автомобильной палубы… Очень даже занятный момент! Между прочим, ведь не только наши такие хитрые, чтобы прятать оружие в двойном днище машин. Авторы проекта «Сигма» тоже вполне могут использовать такой трюк. И еще. Автомобильная палуба вполне удобный плацдарм для высадки группы захвата. Хорошо! Начинаем работать в этом направлении.
Перед тем как разойтись по каютам, все трое все же решили заглянуть и в диско-бар. В довольно-таки просторном, заполненном посетителями зале царила обычная обстановка для подобного мероприятия. В полумраке диско-бара гремела музыка — последний хит сезона. В такт буханью, издаваемому динамиками, из-под потолка мигали разноцветные «световые пушки», по всему залу разбегались яркие блики зеркальных шаров…
Глядя на веселящуюся, ярко одетую толпу отдыхающих, Андрей вдруг подумал о том, что, наверное, никто из них даже не подозревает о присутствии в зале человека, от которого зависит благополучие и даже жизнь многих из них. Ведь если он и его подчиненные не сумеют отразить атаку банды головорезов, всего через двое суток вместо музыки судно огласят автоматные очереди, крики ужаса и боли.
Лавров всмотрелся в поющую, что-то радостно вопящую, визжащую и пляшущую толпу, отыскивая знакомые лица. В бликах и вспышках он, наконец, разглядел рыжую макушку Чижа, выписывающего всевозможные кренделя на пару с какой-то пухленькой блондиночкой. «Хм… Это, называется: наш Чижик ведет наблюдение за дверями автопалубы!» — ехидно отметил Батяня. Немного погодя, в поле его зрения оказался Мур, медленно кружащийся в танце с девицей, одетой в чрезвычайно откровенный наряд. Та, как видно, не имела обыкновения придавать большое значение условностям и поэтому своими руками крепко обхватывала его сильную, атлетическую шею, плотно прижимаясь к Муру всем телом.
«Ешкин кот! — мысленно воскликнул Андрей, созерцая все эти, применительно к контексту грядущих событий, полнейшие безобразия. — Дисциплина трещит по швам. Завтра задам всем этим донжуанам капитальнейшую вздрючку. Они сюда что, кобелировать прибыли или выполнять задание?! Вот паразиты…»
Неожиданно кто-то взял его под руку. В лицо пахнуло незнакомыми духами. Лавров оглянулся и увидел радостно улыбающуюся Софи.
— А я уже думала, что вы не придете… — на своем чуть ломаном английском, с ликованием в голосе сказала она. — Что же вы стоите? Идемте танцевать! Или в России танцевать не любят?
— А как вы догадались, что я русский? — тоже заговорил он по-английски, удивившись ее проницательности.
— Русских не узнать невозможно, — заразительно рассмеялась Софи. — Я могу спутать чеха с поляком, грека с испанцем, хотя они тоже очень разные. А вот у вас и манера одеваться, и даже походка, взгляд, осанка — все совсем другое. Хотя… Был случай, я немца приняла за русского.
— Ну, наверное, это был наш, русский немец, — усмехнулся Андрей. — Кстати, в этом смысле я тоже кое-что умею. Например, могу сказать, что вы родом с Апеннин. Верно? То-то же. А не танцую я, во-первых, потому, что не умею. Во-вторых, у меня есть девушка, поэтому я…
— …Поэтому вы храните ей верность, — радость на лице Софи незаметно угасла. — Очень похвальное качество. А вот мой бойфренд не так давно ушел от меня к другой. Вот такая грустная история. А когда вы вошли к нам в салон, я вдруг подумала: как он похож на настоящего рыцаря моей мечты!.. Увы! Не сложилось… — она огорченно развела руками.
Лавров в этот момент почувствовал, как в душе у него что-то ощутимо кольнуло. Он испытал неловкость за свое беспардонное вранье, к тому же ему стало жаль эту девушку, обиженную каким-то бесчувственным оболтусом. Но он зажал всякие эмоции в кулак, поскольку помнил: если и он позволит себе «разлимониться», то тогда точно — операцию может ждать полный провал. Тем не менее нужно было как-то смягчить эту жесткую, как зачерствевшая горбушка, незаметно возникшую напряженность.
— Послушайте, Софи, может быть, пойдемте к бару? — предложил он. — Я угощаю! У нас в России это называется «выпить мировую». Ну, чтобы остаться друзьями, чтобы поскорее в жизни все наладилось…
— Ну, идемте! — вновь осветившись улыбкой, согласилась та.
Пробившись через толпу к стойке бара, Андрей заказал «что-нибудь достойное самой красивой девушки в этом зале». Софи, услышав это, лишь чуть заметно, укоризненно покачала головой. В ее глазах читалось: «К чему эти комплименты? Была бы самой красивой —
