Николай только покачал головой, но вдруг чего-то вспомнил, спросил:
— Войцех, Опанас, а как у Вас с деньгами?
Опанас весело ответил:
— Не волнуйся, друже. Войцех и сам может профинансировать сию операцию, на деньгах можно сказать сидит, да и у старого Опанаса кое-какие запасы имеются. Выдержим сию финансовую нагрузку. Как считаешь, братишка?
Войцех поддержал:
— Да уж с голоду не умрем, и на билеты в обратный конец наскребем.
— Слышал, командир. Наскребем на обратную дорогу. Но ты, Войцех, все-таки, когда эту жирную свинью будешь брать, попотроши его. Пусть сволочь раскошелится и оплатит все наши расходы, настоящие и будущие, — все-таки за науку принято платить всегда, а теперь особенно.
Николай только головой покачал, но ничего не сказал. Они просидели вместе весь вечер, вспоминая свои прошлые дела, боевые будни. Сейчас это прошлое, несмотря на всё что было с ним связано, казалось им самым светлым в их жизни. Как им хотелось вновь окунуться в него, почувствовать близость своих боевых братьев, ощутить торжество победы, гордость за выполненную, пусть и тяжелейшую воинскую работу. Они внезапно поняли, как соскучились по вот таким посиделкам, особенно перед выполнением очередного боевого задания. Эта встреча, как ни крути, ведь тоже была сродни тем, по которым их сердца до сих пор вздрагивают и замирают. Но не зря Дед выделял Николая за собранность, ответственность в любой ситуации. И вот эти его качества не дали, как бы им не хотелось, долго рассиживаться. Он решительно прервал столь правильно развивающуюся встречу словами:
— Братишки, не время расслабляться, впереди у нас ответственное, не будем преуменьшать, задание. От исхода его выполнения зависит многое: станут ли жить труженики и их семьи по-человечески, как задумал наш боевой товарищ, за что отдал свою жизнь наш Учитель, наш Отец, или нет. Будет ли у них достойное будущее или им придется и далее влачить жалкое, по сути дела, рабское существование под ярмом этого ублюдка-бая. На сегодня встречу прерываем, нам нужно, как учил в таких делах наш Наставник, хорошенько отдохнуть, собраться.
Вечером следующего дня они уже ехали в поезде. Николай, как только отъехали, ушел в другой вагон, в котором ехали двое сопровождающих груз. Пробыл там с час, вернулся довольный:
— Ребята хоть и притомились, охраняя багаж, но везут все в целости и сохранности. Хотя любопытствующие имеются, но связываться с моими побоялись — они умеют «отшивать» таких любопытных до чужого добра, хорошо умеют.
В середине последующего дня Опанас с Войцехом помогли донести багаж, упакованный в несколько дорожных сумок, до джипа, за рулем которого сидел смуглый, будто весь прожженный солнцем, мужчина. Он представился:
— Иркин, меня послал за вами Карим. Вот ваша машина. В бардачке документы на нее и карта со схемой. По ней вы найдете свой дом, располагайтесь в нем, а я еду со своими помощниками до Карима.
Войцех и Опанас попрощались с Николаем и его спутниками и далее уже вдвоем ехали в купе до Акташа. Там, согласно полученным указаниям от Иркина, на привокзальной площади разыскали нужную им «Волгу». Водитель, тоже весь выжженный солнцем, резкий в движениях и словах мужчина, представился:
— Султан, меня Карим послал вас встретить. Вот машина, вот документы, карта города. По ней вы найдете свой дом. Там всё, что надо, уже приготовлено. Располагайтесь. С утра к вам подъедет командир.
Он пожал им руки, неожиданно тепло улыбнулся каждому и прошел к стоящей на другом конце площади машине.
Дом оказалось найти несложно. Через полчаса они уже плескались в самодельном душе, сделанном во дворе небольшого домика, затем сидели за столом, вкушая душистый плов, лепешки и запивая их терпким зеленым чаем. Долго не засиживались, все-таки уже ночь наступала. Быстро повытаскивали из ящиков допотопного громоздкого шкафа тонкие матрасики и подушки, улеглись спать.
Глава 3. Рассказ боевого побратима.
Утром они встретили Карима. Он тепло их поприветствовал, обнял, по давней привычке, похлопал каждого по спине. Водитель, молодой, но хмурый не по годам молодец, тут же организовал праздничный чай с лепешками и прочим. За чаем Карим поведал своим боевым товарищам об «истории», которую теперь предстоит «расхлебывать». Ничего нового ни Войцех, ни Опанас в ней не услышали. Карим купил действующий, все еще «на плаву» комбинат. Приобретение этого, в прошлом флагмана не только Самаркандской области, но и всего Узбекистана, пришлось проводить как самую настоящую операцию с привлечением «тяжёлой артиллерии» в виде высококлассных специалистов Петра Васильевича Хомякова. Они не подвели! Сумели так обставить покупку этого флагмана, что об ней сам бай Икрам, администрация, прокурор и силовые структуры узнали только после того, как истинный хозяин города, да и большей части области столкнулся в прямом вооруженном противостоянии, организованного Каримом с помощью специалистов, присланных братишками, и его товарищей из легендарного Мусульманского батальона. Ведь этот Икрам, фактически, высасывал все соки из комбината, нагло присвоив себе самые важные куски его инфраструктуры. Получив неожиданный мощный удар, бай всполошился и развернул настоящие военные действия. Но, предварительно, попытался использовать купленный на корню административный, силовой ресурс. Те, увидев из предъявленных документов, что всё оформление продажи этого комбината фактически шло через доверенных лиц истинного хозяина страны, тут же пошли на попятную, отлично зная, что им грозит пойти против его решения. Предоставили баю самому разбираться в создавшейся ситуации, заняв при этом, как ни угрожал им их буйный жестокий хозяйчик, выжидательную, нейтральную позицию. Они, тем самым, устранили одного из важных противников Карима в предстоящей войне.
Карим чётко показал работникам комбината свои приоритеты. Главными из них были: вкладывание в комбинат средств, привлечение инвестиций; упорядочивание заработной платы; изменение кадровой политики в интересах именно комбината; возрождение «социалки», так как комбинат был фактически в этом городе градообразующим предприятием; возвращение комбинату всех структурных подразделений, бесцеремонно, чисто бандитским способом, отобранных у предыдущего владельца. Однако ему тут же пришлось столкнуться с новым хозяином города, да и целого района — баем. Этот хозяин ранее фактически поотбирал у комбината многие профильные и непрофильные учреждения, собирал с него ежемесячную дань. Естественно, лишиться всего этого сей «кровопивец» не пожелал. Возвратить добром нагло отобранное, а это были и пансионат, и больница, и дом культуры, и гараж с мастерскими, и значительная часть погрузо-разгрузочной товарной площади на железнодорожной станции, да и кое-что другое, — он и не подумал. К тому же он потребовал продолжать выплачивать ему дань. Защиты от властей города, кормящихся из рук этого бая, Карим,
