Верховный Капеллан отбросил опустевший автомат и бился с помощью пистолета, клинка средней длины и молитвы, поведя своих воинов в самое пекло битвы за прибрежные зоны. Рука священника не дрожала, когда клинок, холодная сталь, обрывала жизни.
Мощный пистолетный огонь отправлял врагов прямо в объятия смерти. По окопам, переходя в блиндажи и к пушкам, бывший Верховный Отец прорубал себе путь. Старик чувствовал, что усталость берёт в нём верх, он ощущал, как болезненная и колкая боль начинают терзать его тело, но стоицизм взывал к продолжению сражения.
Впереди оказался командный пункт, наспех возведённый из досок и пластика, погружённый наполовину в землю, всё ещё окружённый частями противника. Флорентин, не раздумывая, бросился сразу же туда. Он преодолел шквальный огонь, хотя многие пули вязли в броне. В сопровождении немногочисленных солдат он туда ворвался, сокрушив хлипкую дверь и начал сеять смерть. Выстрелы его пистолета обрывали жизнь за жизнью, пока обойма не опустела, не позволив дальше наводить террор.
Солдаты духовно-просветительских войск кинулись рукопашную, но их окатила холодная сталь клинка. Удар, выпад, взмах и снова удар: эти движения стали автоматическими для священника ордена. Из подвала собирались хлынуть ещё воины «Конгрегации Веры в Государство, но Флорентин нашёл огнемёт. Подняв его с пола, он направил пламенную струю прямо на проход. Сила и мощность огнемёта были таковы, что залили весь подвал океанами огня. Помещение заполнили звуки агонического крика и тошнотворные ароматы жареного мяса.
Но вдруг, как снег на голову потолок со страшным хрустом проломился и в одном помещении с ними оказался Страж Шпиля. Он был дезориентирован, скорее всего, оптика повредилась при десантировании, и размахивал глефой, стараясь кого-нибудь задеть. И таким образом своим лезвием обезглавил троих бойцов из духовно-просветительских войск.
Флорентин навёл на него огнемёт и выдал шипящую струю, обливая пламенем врага. Воины ордена окатили выстрелами, ища слабые места в его броне. Но пламя не приносило вреда доспеху и пули с лязгом отскакивали. Тогда один из воинов пошёл на самоубийственный шаг. Все его поняв, стали искать укрытия. Он сорвал гранаты с пояса и подошёл вплотную к «Стражу», закинув одно под сочленение у спины и горба, а вторую зацепив за горжет. Тут же лезвие глефы его рассекло, оросив пол кровью, и секундой позже взорвались гранаты, озарив помещение светом и огнём.
Антинори подался из угла и увидел, как «Страж» всё ещё живёт. Он, опираясь на глефу, тёр себя за глаза. По его, покрытому чернотой, доспеху из глаз текла кровь. Наверняка, визоры не выдержали удара и лопнули. Тяжесть доспеха пересиливала возможности бойца. Генератор был повреждён и отказывал.
Один из бойцов своим ножом залез под сочленения брони на коленях и повредил их, пробив ноги. «Страж» взвыл и пал на пол. Он был повержен и опозорен. Не способен сражаться во славу Рейха. Другой боец сорвал с него шлем и во имя милосердия сделал контрольный выстрел в голову.
Страж Шпиля рухнул на залитый кровью пол и умер. Его могучее тело, совершенная броня, напоминали рыцаря из давно ушедших легенд. И сегодня ещё один великолепный воин положил жизнь на алтарь тщеславия.
Флорентин Антинориоблокотился у стены. Боль и усталость его доканывали, но он не мог отступиться. Не сейчас. Молитвой и слабеющим обезболивающим он держался изо всех сил.
В помещение через дырень в потолке проникал проливной дождь звуки битвы, от которых старик уже устал. Он понимал, что эта маленькая победа не меняет положения. Его воины рассеяны и схватились в неравной борьбе с многочисленным противником. Положение более чем неясное.
Внезапно рация на его воротнике зашипела, и он её активировал, приложив немеющий палец к кнопке:
– Верховный Капеллан слушает.
Сквозь помехи, статику и стрекотания пуль послышалась речь?
– Говорит «Первый Ворон» ордена «Воронов Смерти». Нам нужна артиллерийская поддержка. Вы должны уничтожить эсминец противника «Прорицатель» и устроить огневой вал по аэродрому, в стороне ангаров. Как поняли?
Этот голос показался Флорентину знакомым. Даже очень, словно он знал этого человека. Антинори лишь сухо ответил:
– Вас понял, «Первый Ворон». Огневая поддержка скоро будет оказана. InnominiDeus, ждите. – И улыбнувшись обратился к своим бойцам, отложив связное устройство, смотревшим и ждавшим команды. – Найдите мне корректировщика огня!
Рацию положили и на другой стороне. Человек, облачённый в чёрную униформу, с декоративными смольными перьями под правым погоном, воззвал к тем, с кем раньше воевал.
Мужчина носил чёрную военную куртку, накрытую тонким, но крепким, бронежилетом. Рукава покрывались специальными гибкими бронепластинами, а ладони защищались крепкими перчатками. На ноги одеты штаны, укрытые стопами и голенями в высокий сапог.
Парню пришлось отпрыгнуть, чтобы не попасть под мину противника. Встав, подождав пару секунд, пока гул в ушах сойдёт на нет, он дал залп из того, что было похоже на длинную винтовку. Пролетев расстояние примерно в километр, силы выстрела хватило, что скосить двоих за барьером.
В руках воин держал очень странное и непонятное оружие, ставшее сущим кошмаром для противника, ибо даже самые крепкие бронежилеты пробивались на раз этим странным оружием. Маленькая ручка, под одну ладонь, резной деревянный приклад, украшенный нордическим орнаментом. Ни газовой камеры, ни патронника для магазина. Лишь корпус, с баллоном под ним, на который ложилась ладонь и длинный чёрный ствол.
– Командир! – Прокричал один из бойцов, обратившись к «Первому Ворону».
Офицер ордена развернулся, подставив своё грубое шрамированое лицо на вид солдату. Суровые холодные голубые глаза «Первого Ворона» осмотрели бойца губыразошлись в вопросе:
– Да, сержант?
Боец швырнул навес рацию со словами:
– Вас вызывает «Вороний Лорд».
Мужчина поймал рацию и тут же обратился к ней. При активации канала оттуда, прорываясь через хрипучий голос помех, вырвались слова:
– Доложите обстановку, господин Тит Флоренций.
Губы мужчины искривились в лёгкой улыбке. За столь долгое время он слышит собственное имя, но задача взывает к исполнению.
Тит окинул взглядом каменистые пейзажи острова, претерпевшие изменения за прошедшие десятилетия. Всюду рвались снаряды, выпущенные корабельными пушками. Сверху их накрывали залпы миномётов и ракеты. Везде, подобно тучи насекомых, роились пули крупнокалиберных и ручных пулемётов, накрывших всё подобно дождю. Но «Вороны» наступают. Метр за метром, но они продвигаются, заставляя платить врага кровью за забытье. Сегодня орден Пурпурного Креста, в ипостаси «Воронов Смерти» буквально из могилы напомнил о своём существовании. Но всё же офицер понимал, какова обстановка.
– Господин Дюпон, мы прижаты огнём противника. Продвижение не представляется возможным. Я уже запросил у ордена Лампады огневую поддержку. Они должны накрыть огнём эсминец «Прорицатель» и ангары, среди которых засели миномётчики. Если эсминец будет уничтожен, то вы сможете подойти и накрыть плазменным огнём побережье и оставшиеся корабли противника.
– У меня есть вам радостная новость, – с нотками самолюбия и радости говорил Ульрих, – высылаю вам оставшийся в резерве миномётную роту. Расположите их
