Другие же аэдра созерцали творение и были довольны им. Сии аэдра, боги людей и зверолюдей, под преводительством Акатоша, восхваляли и лелеяли своих подопечных – расы смертных. „Мы пострадали и навеки умалились, но славен созданный нами смертный мир, и наполняет он надеждой сердца и души наши. Научим же расы смертных жить мудро, превозносить красоту и честь и любить друг друга, как мы любим их“. И потому боги людей заботливы и терпеливы, и потому люди и зверолюди благородны сердцем в радости и страдании, и стремятся к высшей мудрости и лучшему миру.
Когда лорды даэдра услыхали слова Шезарра, они стали насмехаться над ним и другими аэдра. „Отсечь части самих себя? И утратить их? Навеки? Глупости! Вы об этом пожалеете! Мы гораздо умнее вас, ибо мы создадим новый мир из самих себя, но при этом не будем ничего от себя отделять и не позволим над нами насмехаться – мы сотворим этот мир внутри себя, в своей вечной собственности и под нашим полным контролем“.
И так лорды даэдра создали даэдрические царства и младших даэдра всех рангов, от мала до велика. И по большей части лорды даэдра были довольны таковым положением вещей, ибо всегда под рукой у них были почитатели, и слуги, и игрушки. Но в то же время они порой смотрели с завистью на смертные миры, поскольку хоть и были смертные скверны, и слабы, и презренны, но их страсть и амбиции были куда более удивительны и забавны, нежели кривлянье младших даэдра. И потому лорды даэдра заманивают и соблазняют иных занятных представителей смертных рас, в особенности увлеченных и могущественных. Лорды даэдра получают особое удовольствие, похищая самых великих и амбициозных смертных из-под носа Шезарра и других аэдра. „Ваша глупость не закончилась на том, что вы покалечили себя“, – злорадствуют лорды даэдра. – „Вы еще и не в силах удержать лучших из своих созданий, которые отдают предпочтение славе и могуществу лордов даэдра перед ничтожностью слабоумных аэдра“.
Альтмерский миф: „Сердце мира“Все сущее пребывало и пребывает в Ану. Для познания самого себя он сотворил Ануиэля – свою душу и душу всего сущего. Как общность всех душ, Ануиэль отдался самопознанию, и для этого ему нужно было отличать свои формы, свойства и разумы. Так возник Ситис – совокупность всех ограничений, которые Ануиэль использовал для размышлений о себе. Ануиэль, который был душою всего сущего, вследствие этого стал многими, и это взаимодействие было и есть Аурбис.
Вначале Аурбис был бурным и беспорядочным, ибо не было порядка в размышлениях Ануиэля. Тогда аспекты Аурбиса обратились к нему с просьбой дать им план или порядок действий, который бы позволил им чуть дольше существовать за пределами чистого знания. Чтобы познать таким образом и себя тоже, Ану создал Ауриэля, душу своей души. Ауриэль просочился по Аурбису в качестве новой силы, которую назвали временем. Время дало различным аспектам Аурбиса возможность понимать свою природу и свои границы. Они взяли себе имена, такие как Магнус, Мара и Зен. Один из них, Лорхан, имел ограничений больше, чем сил, поэтому нигде не мог продержаться достаточно долго.
Входя в каждый аспект Ануиэля, Лорхан вносил идею, почти целиком основанную на ограничении. Он продумал план создания души Аурбиса, места, где даже аспекты аспектов смогут предаваться самоизучению. У него появилось немало последователей – даже Ауриэль, услышав, что он станет королем нового мира, согласился помочь Лорхану. И так они создали Мундус, где могли жить аспекты их самих, и стали эт’Ада.
Однако они были обмануты. Как было известно Лорхану, ограничений в этом мире было больше, чем свободы, поэтому его едва ли можно было отнести к сфере Ану. Мундус был Домом Ситиса. Когда их аспекты начали вымирать, многие из эт’Ада исчезли без следа. Некоторым удалось спастись, например, Магнусу – поэтому в магии нет ограничений. Иные же, такие как И’ффре, преобразовались в Эльнофей, Кости Мира, чтобы не дать всему миру погибнуть. Некоторым пришлось жениться и завести потомство лишь для того, чтобы выжить. Каждое поколение было слабее предыдущего, и так вскоре появились альдмеры. Тьма осела. Лорхан собрал армии из числа слабейших душ и назвал их людьми, и те несли Ситис всюду, куда ступала их нога.
Ауриэль умолял Ану забрать их назад, но тот уже заполнил их места чем-то другим. Однако душа его была милосерднее и даровала Ауриэлю его Лук и Щит, дабы он защитил альдмеров от полчищ людей. Уже некоторые пали – в их числе каймеры, внимавшие нечистым эт’Ада; иные же, подобно босмерам, запятнали линию Времени, сочетаясь браком с людьми.
Ауриэлю не удалось спасти Альтмору – Древний Лес – и тот перешел к людям. Их гнали к югу и востоку, к Старому Эльнофею, и Лорхан нагонял их. Эту землю он раздробил на осколки. Но в итоге Тринимак, величайший рыцарь Ауриэля, поверг Лорхана перед лицом его армии и вырвал его Сердце. И так пришел ему конец. Люди утащили тело Лорхана прочь и поклялись вечно мстить потомкам Ауриэля.
Но когда Тринимак и Ауриэль попытались уничтожить Сердце Лорхана, оно рассмеялось в ответ и сказало: „Сие Сердце – сердце мира, ибо последний был создан ради ублажения первого“. Тогда Ауриэль привязал его к стреле и запустил ее далеко в море, где ни один аспект нового мира вовеки не сможет его найти».
Детский Ануад:
Ануад адаптированный
Первыми были братья: Ану и Падомай. Они пришли в Пустоту, и начался отсчет Времени.
Пока Ану и Падомай бродили в Пустоте, игра Света и Тьмы создала Нир. Ее появление восхитило и обрадовало обоих, и Ану, и Падомая, но она полюбила Ану, и с горечью в сердце Падомай оставил их.
Нир забеременела, но прежде чем она родила, вернулся Падомай и открыто признался Нир в любви. Она сказала ему, что любит только Ану, и в ярости Падомай избил ее. Тут пришел Ану, сразился с Падомаем и изгнал его за пределы Времени. Нир родила Мироздание, но вскоре умерла от ран. Ану, горюя, пожелал уединиться, забрался в солнце и заснул.
А в это время возникла и расцвела жизнь на двенадцати мирах Сотворения. Много веков прошло, и Падомай сумел вернуться во Время. Увидел Мироздание и возненавидел его. Он взмахнул мечом и вдребезги разбил все двенадцать миров. Проснулся Ану и вновь схватился с Падомаем. Долгой и яростной была битва, но Ану победил. Он отбросил тело брата, почтя того мертвым, и попытался спасти Мироздание, собрав остатки двенадцати миров и сотворив из них один – Нирн, мир Тамриэля. А пока он был занят этим, Падомай пронзил его грудь одним смертельным ударом. Ану схватил брата, и оба
