Вот тебе и здрасте! Чего-то я тут не втыкаю…
Смотрю на Галину – она в задумчивости кусает губы. Это что еще с ней такое приключилось?
– Я слышала этот голос… и помню его.
– Чей?
– Старшего.
– И что это за фрукт?
Она как-то беспомощно пожимает плечами – в ее памяти это не отложилось.
А вечером, уже после завершения всех дел, я сижу у стола и листаю личное дело курсанта Маркон.
«…Передана нашему представителю по стандартной процедуре…»
Когда?
Десять лет назад. То есть ей в то время было шесть лет.
И что мы знаем о тех, кто ее передал?
«…По имеющимся сведениям. Родное селение Маркон – дер. Негорелое, была уничтожена неизвестной бандой через полгода после передачи девочки…»
То есть она у нас круглая сирота?
Но есть пометка!
«…Особым отделом зафиксирована попытка получить сведения о детях, переданных по стандартной процедуре в период… За указанное время к нам поступили пять человек – четыре мальчика и одна девочка (см. приложение). Один мальчик вскоре после поступления умер от острой сердечной недостаточности…»
И все – более ничего интересного в деле нет.
Согласно имеющейся информации никого из оставшейся четверки, кроме самой Галины, сейчас тут нет.
И вот сиди и гадай – кто именно интересовал этих неизвестных интересантов? Кто-то из живых или умерший? И в связи с чем?
Загадки… как я от них устал!
Спать!
Утром думать будем! А контрразведчика озадачу выяснить поподробнее личности этих самых продавцов компьютерного железа.
Утром, однако, стало известно, что никого из этой парочки тут нет – отбыли засветло. А брошенный ими системный блок нашли около дороги. Как оказалось, они купили его уже здесь у кого-то из пришедших на торг. Взяли, особо не торгуясь. И выбросили, отъезжая восвояси. Местные припомнили, что молодого иногда тут видели, он иногда что-то покупал на торгу.
Еще страннее… Не скажу, что эта покупка вылетела им в копеечку, но… зачем? Поговорить со мной?
Бред. Это можно сделать и не прибегая к подобным ухищрениям.
Посмотреть на Галину вблизи?
Теплее, но зачем? Кому может быть интересен курсант, только что окончивший обучение? И не появлявшийся за пределами города последние десять лет.
Следующий день прошел без приключений и неожиданностей. Проинструктированные мной ребята ничего подозрительного не заметили. По уму – так надо бы отправить Галину назад в город. Но… по ее ли душу приходила эта парочка? Они не стали более ничего выяснять, а попросту свалили восвояси. Значит ли это, что они не узнали того, что им было нужно?
Связываюсь по рации с Озеровым. После некоторого раздумья он советует все же отправить Галину назад. Мало ли… пока мы не выясним все обстоятельства этого странного визита, лучше не рисковать.
Ну… сложно сказать. Витька все-таки серьезный спец и во всяких там хитрых делах он, разумеется, смыслит куда больше меня. Но отчего-то нет у меня уверенности в том, что именно этот вариант является в данном случае наилучшим.
О чем я ему и сообщаю.
– Ты точно уверен в том, что вас впереди не ожидает какая-нибудь подлянка?
– Нет. Подобных заверений я тебе не дам, сам понимаешь, где мы ходим. Тут бывшая граница рядом. И в лучшие-то времена…
– А раз так – отправляй ее!
И уже через пару часов я провожаю небольшой конвой. Трое наших, включая и ее, и пятеро местных – им как раз в ту сторону нужно. Восемь человек – вполне серьезная группа, не всякий на такую толпу хвост задерет, тем более трое «химиков». Портить отношения с нами – не самая лучшая идея.
Разумеется, я нашел благовидный предлог – у нас как раз образовалась нехватка некоторых препаратов. Слишком успешный оказался торг. Вот за ними-то группа и направлена. Правда, вот Галину назад никто не отпустит… но она пока про это ничего не знает.
Вот провожаю ребят, а на душе кошки скребут. Старый я волк, битый и тертый, а чего-то явно не просек! Витька – он, конечно, мастер своего дела. Всяких там вражеских подсылов да шпионов колет на раз-два! Любо-дорого посмотреть! А вот смотрю вслед отъезжающей группе и все больше уверяюсь в том, что мы имеем дело совсем не с хитрым ходом наших забугорных соседей. Тут что-то иное… не шпионаж, нет…
Меж тем наш лагерь собран. Снимают свои палатки и соседи – кончен торг, и нечего тут больше делать.
Проходит еще час.
И ко мне подходит Генка, начальник охраны в этом рейде.
– Можем выезжать.
– Трогаем!
А вечером я связываюсь с Витькой – как там наши ребята?
– Так рано же еще! Они только завтра к блоку выйдут. К обеду где-то…
– Ты меня в курсе держи, лады?
– Да что ты, старый?!
– На душе что-то хреново…
Озеров неожиданно замолкает, что ему совершенно несвойственно.
– Я им навстречу группу вышлю. На связь выходите каждый час.
Утро.
Караван собран, все проверено, выдвигаемся.
Рация ничего утешительного пока не поведала.
Так проходит час. Второй. И третий тоже ничего любопытного не принес.
– Гена!
– Тут я!
– Вот что… А выдели-ка мне машину. Без груза и с одним водителем.
Видимо, мой голос звучал достаточно убедительно, так что уже через двадцать минут поклажа с одного из джипов была оперативно распределена между прочими машинами. А сам «УАЗ», пофыркивая мотором, теперь ожидает меня около командирской машины.
– Я с собой рацию возьму. Верст на тридцать она хватает, так что, если от Озерова что-то будет, сообщай! На прием – так и дальше возьмет, надеюсь. Услышу – поверну назад.
– Пару человек с собой возьмите!
– И так уже троих отправили. Да мы вдвоем… у тебя народа не так-то уж и много! Да не боись! Налегке мы быстро обернемся!
Тридцать верст. Мы их проперли одним махом.
Поднявшись на высокий холм, включаю радиостанцию:
– …ец, ответь «Дороге»!
– Здесь Беглец!
– Как меня принимаешь?
– В норме все, не тяни!
– Группа наших не встретила. Как понял?
– Не встретили. Что дальше?
– Парни выдвигаются им навстречу.
– Понял. Где они сейчас? – У Озерова парни серьезные. И если они решили выйти навстречу нашим ребятам… значит, причины у них есть.
– Квадрат четырнадцать-тридцать один. Как принял?
– Подтверждаю – четырнадцать-тридцать один.
– Ваше решение?
– Иду навстречу поисковой группе. Встать лагерем, сформировать мангруппу и быть готовыми к выходу. Вариант – «Еж».
То есть угроза нападения на враждебной территории. В подобной ситуации к нашему лагерю лучше никому не подходить – чревато…
Теперь вся надежда на озеровских. Там волки конкретные, всякая проезжая и прохожая шпана им на один зуб. И если они плотно сели кому-нибудь на хвост… писаные завещания сейчас несколько не в моде, а то бы я кое-кому посоветовал их заранее написать…
В принципе я свое дело сделал. Теперь за это взялись профессиональные охотники. Ага – за тупыми и неразумными головами. Которые только по странному упущению высших сил все еще украшают чьи-то плечи.
Но – это мои ребята! Это я отправил их в путь!
Да, по совету Витьки.
И что – мне сильно от этого легче?
Вот
