Только теперь осознав все происшедшие в стране перемены Гайворонский понял, что карьера нелегала-ликвидатора к которой его готовили находится под угрозой, и то, что уже сейчас государство держит своих цепных псов впроголодь заставляет наиболее сообразительных из них серьезно задуматься о собственной нужности такому государству. Действительно — были бы нужны, так, небось, кормили бы и ухаживали. А так получается и выгнать жалко, и не знают, куда приспособить, а соответственно и кормить не торопятся. Еще бы, кому нужен профессиональный убийца зарубежных политических деятелей в стране, у которой и внешних врагов-то теперь нет. Ни одного вероятного противника в мире не осталось. Одни невероятные друзья, куда ни плюнь. Поневоле задумаешься. А поскольку капитан Гайворонский, как это и было отмечено в его личном деле, обладал гибким и изворотливым умом, позволяющим в кратчайшие сроки адаптироваться в быстроменяющейся обстановке, то он не стал, подобно тысячам своих коллег в погонах, ожидать пока властей придержащие опомнятся, а принялся активно устраивать свою жизнь в новых условиях.
Полученные у ментов данные очень помогли, все же, несмотря на всеобщий развал, мощнейшая агентурная сеть милицейских осведомителей, созданная в Советском Союзе, не могла рухнуть в одночасье и пока еще функционировала исправно, поставляя оперативникам неоценимые сведения об устройстве теневого мира и приводящих его в действие тайных пружинах. План Гайворонского был прост: внедриться в успешную организованную группу, желательно состоящую не из матерых уголовников, живущих слишком сложными понятиями, а из новомодных спортсменов, добиться в ней лидирующего положения, подчинить себе и, опираясь на стволы и мускулы быков, а также на изворотливость собственного ума и возможности, предоставляемые статусом офицера спецслужбы, совершить одним ударом преступление века, взяв солидный куш. А уж имея стартовый капитал, можно было совершенно по-новому строить собственную жизнь, благо возможностей для того, чтобы приумножить уже имеющиеся деньги дикая экономика Эрэфии предоставляла просто немеряно. Все-таки он был очень наивен, недоучившийся шпион-ликвидатор Влад Гайворонский… Справедливости ради стоит упомянуть и о том, что и лет-то ему на тот момент было не много, не выветрились еще из головы юношеские бредни о собственной везучести, природной исключительности и записанном в неведомой книге судеб не таком, как у серых, замученных буднями соотечественников, особом предназначении.
Поначалу все складывалось как нельзя лучше. Подобрать следовало какое-нибудь ну очень доходное дело, которое бы обеспечило его в одночасье большими деньгами. Что-нибудь типа ограбления крупного банка… Правда по зрелому размышлению варианты с банками и налетами на инкассаторские машины пришлось отбросить, как слишком трудоемкие и небезопасные. Для гарантированного успеха здесь требовались хорошо обученные и дисциплинированные боевики, на порядок круче обычной бандитской пехоты, имевшейся в городе. Взять таких было не от куда, да и кинуть их потом при дележе добычи представлялось делом весьма проблематичным. Так что, как ни жаль, пришлось переключиться на более простые варианты. Где еще бывают деньги, кроме банков? Ну или не деньги, а достаточное количество ценностей легко в них обращаемых. Правильно! В ювелирных магазинах. Вот тут уже таких заморочек с жесткими требованиями к будущим подельникам нет.
Нужны были не слишком умные, как можно более жадные и достаточно наивные соратники, пушечное мясо, которым можно не задумываясь пожертвовать. Подходящую для своих целей команду он подобрал легко, определяющим при выборе стало непрочное положение заинтересовавших его бандитов, нуждающихся в помощи и опоре. Группа состояла из пяти уроженцев Азербайджана приехавших в город в поисках лучшей доли и спасения от принудительной мобилизации в воюющую национальную армию. Ни серьезных знакомств в правоохранительных органах, ни влиятельных родственников, ни солидных капиталов, могущих обеспечить адвокатов и нужное решение судей за азербайджанцами не стояло. Зато у них было яростное желание хорошо жить, сладко кушать, ездить на красивых машинах и вволю драть продажных русских телок. Ради исполнения этой мечты они готовы были на все, и даже сумели взять под крышу несколько коммерческих ларьков в центральном районе, до полусмерти запугав продавцов и хозяев колоритной восточной внешностью, дикими угрозами и блеском выкидных ножей. Однако на что-то более крупное их уже не хватало, а ларьки не могли удовлетворить их взлетевшие до небес от созерцания цивилизованной жизни потребности. Бригада явно была в глубоком кризисе и только и ждала нового лидера, который указал бы прямой путь к вожделенному богатству. Пока же рулил молодыми бандитами некий Рашид, выдававший себя за иранца, хотя был чистокровным азербайджанцем, уроженцем небольшого горного села. Да и звали его, как выяснил из милицейских архивов Влад, вовсе не Рашидом, а Муратом. Удивлялся этому факту Гайворонский впрочем, недолго, вспомнив слышанный на одной из лекций рассказ, о том, что в мусульманских республиках бывшего Союза до сих пор изрядно почитают чистокровных персов и быть иранцем или числить такового в роду, чрезвычайно почетно. Сразу же поднимаешься на ступень выше в той незримой, но жесткой табели о рангах, что сопровождает восточного мужчину на протяжении всей его жизни. Так что ларчик открывался просто. Не уверенный в стабильности своего влияния на собственных головорезов, липовый Рашид, решил подстраховаться всеми возможными способами, в том числе придумав себе престижную с их точки зрения биографию. Ход в принципе не новый, но неизменно эффективный, в отношении легковерных жителей горных селений.
Влад тщательно готовился к первому появлению перед своими грядущими соратниками, которые, сами о том не подозревая, должны были проложить ему дорогу к сверкающим высотам материального благополучия. Он наизусть изучил все имевшиеся о них в милицейских архивах сведения, путем скрытого наблюдения за подкрышными торговыми точками заполучил довольно качественные фотографии всех пятерых, даже специально пару раз пообедал в дешевой шашлычной, где любили проводить свободное время азербайджанцы, осторожно послушал их разговоры, присмотрелся к выражению лиц, повадкам и привычкам. Выводы из этих исследований получались самые радужные. Бригада состояла из типичных наивных и простоватых деревенских парней, принявших на веру рассказы «бывалых» соотечественников и приехавших в город искать лучшей жизни. Они были просты и незамысловаты по своей сути, смелы, от полного отсутствия умения заранее предвидеть и распознавать грозящую опасность, романтично наивны и пока не развращены и не испорчены влиянием настоящих, матерых уголовников. Одним словом азербайджанцы представляли собой просто пластилин, из которого умелый скульптор при наличии времени и желания мог вылепить все что угодно. Такие помощники Гайворонскому и требовались для осуществления его далеко идущих планов.
Намеченный срок знакомства приближался, и
