Встретились они там, где и планировали, точно напротив будки, хоть тут обошлось без накладок, последний раз кинув взгляд в сторону Рашида, Влад увидел, как хищно тот подобрался, правая рука уже нырнула под полу куртки, готовясь нанести оглушающий удар. В этот момент его чувствительно задел плечом играющий пьяного Салим.
— Э-э, куда прешь, не видишь, здесь люди ходят! — с пьяной развязностью одернул он напоказ замявшегося Влада. — Глаза-то разуй!
Следующую реплику, содержащую уже явную угрозу, должен был по расписанному заранее сценарию подать Джалал, но здоровяк стоял, будто трахнутый по голове пыльным мешком и, несмотря на убийственные взгляды Гайворонского, а может как раз благодаря им, говорить ничего похоже не собирался.
— А чё, такое? Чё ты мне тут указываешь? — явно выпадая из роли невинной жертвы, попробовал помочь ему Влад.
Но безрезультатно, Джалал прочно впал в ступор и упорно не желал включаться в происходящее. Зато маленький Салим отыгрывал свою роль на все сто процентов, по кошачьи зашипев на обидчика он, набычившись, попер в атаку, азартно размахивая руками и сопровождая свои действия стандартными выкриками из серии «Я твой рот ибал!» Влад, отпихивая ладонями наступавшего на него коротышку, краем глаза фиксировал реакцию мента у будки. Тот заинтересованно наблюдал за развитием конфликта, не выказывая пока никаких признаков тревоги или беспокойства. Это было хорошо, главное не переиграть, не спугнуть удачу.
— Да отцепись ты, недомерок! — уже повысив голос так, чтобы неминуемо ввязать в конфликт окружающих, рявкнул Влад, стряхивая с ворота цепкие пальцы Салима. — Щупальца свои подбери!
— Я твой мама ибал! — взвизгнул возмущенный таким поворотом азербайджанец.
На губах его пузырилась самая натуральная пена, а глаза стали вовсе шальными, как у готового кинуться в драку уличного кота. Влад искренне засомневался, продолжает ли Салим еще играть роль, или уже так увлекся происходящей разборкой, что совсем позабыл о ее конечной цели. Джалал все так же не подавал признаков жизни, замерев соляным истуканом посреди зала. И в этот момент мент наконец-то не выдержал, привычная модель поведения сержанта патрульно-постовой службы взяла-таки верх над буквой ведомственной инструкции, прихватив лежавшую в будке короткую резиновую дубинку, он начал проталкиваться к месту нарушения порядка, вовсе неделикатно прокладывая себе дорогу сквозь уже обступившую скандалистов толпу. Влад попытался показать глазами вошедшему в раж Салиму, чтобы тот был готов к работе, но азербайджанец продолжал переть на него буром, а когда Гайворонский помахал перед его горящим праведным гневом лицом растопыренной пятерней, призывая очнуться, просто извернувшись, нырнул под протянутую руку и вовсе нешуточно съездил напарнику в челюсть. Смачный шлепок первой плюхи подстегнул мента, и тот активнее заработал локтями, пробиваясь в центр образовавшегося круга. «Вот послал бог напарничков! — растерянно размышлял меж тем Влад, механически уворачиваясь от свистящих у самого лица кулаков Салима. — И что теперь прикажете делать?»
— А ну прекратить! Прекратить, я сказал! — прогремел начальственный, привыкший к безусловному повиновению бас.
И подкрепляя отданный голосом приказ, дубинка, резанув воздух, пока еще предупредительно в полсилы хлопнула по бедру не желавшего успокаиваться азербайджанца. Мент слегка нагнулся, сопровождая удар, чтобы резина шлепнула нарушителя с оттягом, добавляя к силовому воздействию еще обжигающую кожу протяжку. Более удобного момента ждать уже не стоило и оказавшийся сзади и справа от милиционера Гайворонский, мощным пинком вогнал носок ботинка тому точно в солнечное сплетение. Мент утробно крякнул, ломаясь в поясе и удивленно глядя на того, кого пытался спасти от агрессивного азера. И тогда Влад ударил еще раз расчетливо и экономно в переносицу ребром ладони и, продолжая движение, сверху вниз локтем в основание черепа. Мент тяжелым кулем рухнул ему под ноги. По рядам собравшихся вокруг зевак пронесся удивленный вздох, разом оборвавшийся, когда Гайворонский одним быстрым рывком вытянул из кобуры на поясе милиционера пистолет и лязгнул затвором, загоняя патрон в патронник.
— На пол, суки! Все на пол, это ограбление! — рявкнул он, перекрывая многоголосый гомон стоявший в магазине.
— Лежать! Лежать, кто жить хочет! — надрывался в другом конце зала Рашид, тоже размахивая пистолетом.
Быстро глянув в его сторону, Влад убедился, что и там все в порядке: второй милиционер лежал без движения, не подавая признаков жизни, а покупатели оказавшиеся рядом уже неуверенно переглядываясь, опускались на грязный истоптанный их же ногами пол. Гайворонский перепрыгнув через валявшегося на дороге мента, одним коротким толчком привел в чувство Салима, толкнув его в сторону прилавков:
— Быстро давай! Время! Время!
Потом от души зарядил ногой по заднице все еще не очнувшемуся Джалалу:
— Проснись, долбанный урюк! Работать, работать!
Последний выкрик сопровождался двумя хлесткими пощечинами, после которых здоровяк вяло, как сомнамбула, но все-таки начал двигаться.
— Лежать! Лежать! — орал меж тем Рашид, как сумасшедший, размахивая стволом, над головами прижимающихся к полу покупателей, которым не повезло именно в этот час оказаться в магазине.
Никакого сопротивления никто оказывать налетчикам не думал, за последнее время процент героев на душу населения заметно снизился, упав практически до нуля. Оно было и к лучшему, лишняя кровь никому не нужна, но если сейчас кто-нибудь попытался бы не подчиниться или каким-то образом им помешать, пришлось бы стрелять на поражение. Только так! Иначе потом уже ничем не удержишь, вышедшую из повиновения, непременно ломанущуюся на выход людскую массу.
Салим уже не долго думая, рассадив ударом локтя витрину, набивал извлеченную из кармана брезентовую сумку обшитыми бархатом картонками с приколотыми к ним золотыми цепочками, кольцами и браслетами. Джалал тупо топтался рядом. Еще один азербайджанец — Руслан, в самом начале заварухи махнувший через прилавок, стоял над согнанными в угол бледными от страха продавщицами, контролируя заодно дверь в подсобные помещения магазина, откуда ненароком мог появиться кто-нибудь способный подать сигнал тревоги.
Влад искоса взглянул на циферблат наручных часов — две с половиной минуты, еще столько же и надо будет
