Тишина вокруг нас.
Надеюсь, хоть этого-то я не покалечил? Хотя, удар по яйцам железкой очень опасный и болезненный. Я ведь не сдерживался.
В мою сторону рвануло ещё двое здоровых оболтусов, но их остановил возглас Ильи.
— Хватит! — и уже вопрос ко мне. — Зачем?
Я же жму плечами.
— Не люблю, когда меня хватают руками. Не люблю, когда обзывают инвалидом. Вот этот урод теперь на себе прочувствует, каково это. Только в отличие от нас с моим напарником, — кивок в сторону притихшего Сержа, который продолжал держать телефон в руках, — его проблема будет не в ногах, а в яйцах, и вряд ли он уже сможет обзавестись потомством, если, конечно, в этом ему добрые друзья не помогут.
А вот теперь смех раздался со стороны обступивших меня ребят, и первым голос подал именно Волчара.
— Предоставляем услуги кастрации с помощью костылей. Недорого! — и ржёт.
Вот и наши футболисты подошли. Напротив нас — Илья со своими членами команды, среди них и Дэса с одним из черепашек.
Отец в разборки не вмешивается. Стоит вдалеке, наблюдает. Скрюченного горе-охранника уже увели сослуживцы под руки в подтрибунное помещение стадиона.
Илья, и правда, парень видный. Блондин, крепко сложен, взгляд серых глаз уверенный, держится стойко. Плотный малый и явно с претензиями на лидерство.
— Слышал, что тебе футбол не понравился, — добавив сарказма в голос, произнёс сын олигарха.
Я же, опять плечами повёл.
— Вроде, свои выводы я тебе лично не говорил?
— Мне — нет, — соглашается Илья, — а вот остальные слышали твои разглагольствования.
Я усмехнулся ему в лицо.
— Меня спросили, я ответил. Я не профессиональный спортсмен, но футбол у нас в стране многие любят, и если хочешь знать, что думаю по сегодняшнему матчу, то вы его просрали. Вас, вон, меценат вытащил, чтобы вы тут жеребчиков не изображали на поле. А это, мягко говоря, не правильно.
— Да нас засудили! — крикнул наш капитан команды.
Парни его поддержали выкриками.
— Судейская ошибка! — нагло улыбается Илья. — Бывает. Вон, говорят, великий Марадона, вообще, на Чемпионате Мира, рукой гол забил, и ничего. Засчитали, а аргентинцы стали чемпионами мира. И никто особо не возмущался.
— Да весь мир на ушах стоял! — отвечаю я. — Но где мы, а где Марадона с Аргентиной?! Тут у вас приз за победу — заезд на уставших противниках. Смешно.
На что Илья только оскалился.
— Да чего с вас взять, нищебродов? Что вы можете на кон поставить, кроме своей жопы?! Но, увы, мы не по этой части.
Волчара выдвинулся вперёд.
— А за «жопу» и заточку в печень можно получить и папаня с бульдогами своими не успеет помочь. Так что осторожней и за языком следи, что, и главное, кому говоришь! Ты не всегда дома сидишь, можешь и ответить за свои слова.
— А я всегда отвечаю! — Илюха явно не боится угрозы со стороны Сани, но всё же дал ход назад в словах. — Не спорю, погорячился. Но сути это не меняет.
— Меняет! — опять возглас со стороны нашего главного футболиста. — Ты, Дэса, говорил что-то про рабство. Что ты имел в виду?
Дэса — в свете Денис Леонидович Демидов. Высокий, красивый парень. Вот только этот, постоянно оценивающий его взгляд, каким он на всех смотрит. Брюнет. Нос тонкий, сказал бы, аристократический, рот большой, волевой подбородок. И волосы, словно шапка негра, такие же курчавые. Сильный, видно сразу, вот только эта бледность на лице — явно на наркоту подсел, спортсмен хренов.
— Я-то на выпуск, на следующий год. Так хотел бы шестёрку себе заиметь, но в качестве раба. Любая команда проигравшему обязательна для выполнения. Ну, кроме сексуальных, но это уже по договорённости. Как тебе, Илюха, мысль заполучить личного раба на несколько лет, в своё личное пользование? — уточняет он у своего добродетеля.
Илюха, похабненько так, улыбнулся.
— Лучше рабыню! — отвечает он. И так с провокацией в голосе добавляет: — да ведь, только зассут!
И смеётся.
Тишина.
— А ответная ставка? — задаёт вопрос наш капитан.
— А я стадион поставлю. Отец его на меня полностью переписал, теперь это моя личная собственность.
Все прониклись. Деньги то сюда вложены очень серьёзные.
Вот только меня это всё мало касается, да и нога болит.
Сделал попытку продолжить движение вниз…
Не дали.
— Но условие одно, — добавляет Илюха. — Этот резкий, на костылях, в ставке тоже участвует.
— Как нападающий! — заржал в голос Дэса.
Я же, перевожу на него свой взгляд.
— Могу и как нападающий, но вряд ли ты моё нападение переживёшь, урод. Вчера ноги унёс, а вот сегодня, тебе может так уже не повезти. Узнаешь, каково это жить инвалидом, а то, и вовсе в инвалидной коляске.
Смех как обрезало.
Стоим, молчим.
— Ну, почему, как игрок? — раздаётся голос Илюхи. — Наш новенький еще разбирается в футболе, почему бы ему, например, тренером не пойти, если, конечно, игроки сами против не будут?
Сказал и смотрит требовательно на своего постоянного оппонента, в виде нашего капитана интернатовской команды.
А тот переводит взгляд то на меня, то на Волка.
— Нас мало. — Говорит он.
— Почему? — смеётся Илья. — Девять постоянных игроков. Волчара не откажется. Ведь так, Саня, поучаствуешь в таком эксперименте, или сдрейфишь?
Волк молчит, но, видно, как его зацепили слова пацана.
— С ним ещё двое, а это уже двенадцать. Тренер ваш новый — кивок на меня, и ещё четверых надо. У меня в команде семнадцать пацанов.
— Я пойду! — слышу я голос Серёги, — раз тренер у нас хромает, — дипломатично указал на мой недуг Серж, — то и помощник тренера, тоже может быть увечным.
— Во! Вас уже четырнадцать набралось. Ещё троих наберёте — и вперёд. Ставки равные.
— Мы пойдём массажистками! — девчачий крик.
Поворачиваю голову.
Ленки. Вот же, сучки, и куда лезут?
— Ну, ты как,
