Перешагнуть пропасть: Перешагнуть пропасть. День решает все. Шаг в бездну. Враг за спиной.

как и их, называли варвары. Слишком разное восприятие мира, особенно в тех условиях, в которых воспитывались мои соплеменники. Мы не вписывались в рамки Содружества, хоть интеллектуально и не сильно отставали от большинства из них. Но мы раса не солдат, а воинов, в которых понятие чести вливалось с молоком матери, мы просто не могли даже нескольких дней провести вне планеты, чтобы не задеть нашу честь и не закончить дело дуэлью и смертью нашего противника. Именно тогда и стало понятно, что для Содружества и их законов мы опасны. Вот тогда-то, где-то около пятидесяти лет назад, и ввели практику ученичества и такую странную сертификацию для нас. За своего ученика нес полную ответственность учитель. Как это ни странно, но первым учителем для нас стал именно человек, а не как пишут в исторических книгах – Аграф. Я точно это знаю, потому что его учениками были мой отец и дядя. Отец остался на планете, так как он был старшим в семье и должен был вступить в права наследования, а его младший брат ушёл вслед за учителем, а потом, насколько я знаю, участвовал в войне с архами и долгое время скитался по просторам Содружества. И примерно двадцать лет назад он вернулся домой. Вернулся для того, чтобы поделиться с нами находкой, которая позволила нашим согражданам стать полноценными членами Содружества. Как оказалось, мы идеально подходим на роль телохранителей. С нашим восприятием действительности, воспитанием, преданностью, понятием чести, мы являемся наилучшими кандидатами в телохранители. Пожизненные телохранители для наших работодателей. С этого и начался наш полноправный путь к звездам, и уже через несколько лет, благодаря стараниям тех, кто шел впереди нас, мы заняли свою нишу в обществе Содружества.

Девушка помолчала, будто вместе со своими предками пробивала этот путь для своих соплеменников.

А потом зло продолжила:

– Но оказалось, для нас существовал и еще один путь. У нас на планете очень много калек и не слишком полноценных личностей. Их болезнь – это жажда убийства, жажда крови, жажда разрушений. Таковы последствия непрекращающихся войн и битв. Слабые духом сдают первыми. И не знаю, каким образом, но таких людей стали отправлять в Содружество. И тут они выступают в двух ролях. Одних, самых безжалостных и смертоносных, направили на гладиаторские бои, которые набрали необычайную популярность в последнее время. И креаты стали одними из самых востребованных бойцов. Им промывали мозги, делали из них послушные машины для убийств и впускали в клетки. Но это не слишком противоречит нашей морали, и они хотя бы погибали с оружием в руках. Или побеждали. На это смотрят сквозь пальцы. Однако совершенно недавно появилась и вторая категория. Это креаты для эскорта и развлечений. Тут популярность достигла небывалых границ, особенно в империи работорговцев. Как туда попадают наши сограждане и что с ними происходит, не известно. Но при любой попытке что-то узнать их мозг взрывается. Сильных ментальных магов среди нас нет. Но мы не раз обращались за помощью к аграфам, и пока нет никаких результатов. Креаты, попавшие к ним, превращаются в живые куклы. Которым не нужен никакой учитель или сертификат, все сделают за них.

И посмотрев на меня, она сказала:

– И указание на то, что у меня нет сертификата «Телохранителя», говорило о том, что меня можно использовать только для этой работы, так как никаких других сертификатов получить у меня тоже не было никакого законного способа. Меня загнали в ловушку. До тебя было десять смертей, это были те, кто предложил мне разменять мою честь на ту работу, которую они хотели мне предложить. Всем почему-то я интересна лишь в качестве наложницы, постельной и сексуальной игрушки.

На ее слова я лишь хмыкнул и пробормотал себе под нос:

– И неудивительно.

Она хмуро посмотрела на меня и произнесла:

– Ты должен был быть одиннадцатым. После этого меня бы или казнили здесь, или депортировали для казни на родину, или, что еще вероятнее, переправили как очередного бойца в клетки. Но в игрушки я ни к кому бы не пошла. Это бесчестье. Лучше выбрать смерть. И я ее выбрала. А потому после того, как умер бы ты, и я бы убила себя. Поэтому тут было два ритуальных меча, один для меня, а второй для тебя.

– И умерли они в один день, – продекламировал я.

– Это ты к чему? – удивилась девушка.

– Так у нас говорят про женатые пары, которые любят друг друга и хотят прожить друг с другом всю жизнь, не смыслят своего существования без своей второй половинки. Так же и мы бы сейчас. Умерли в один день, – и я усмехнулся этой черной шутке.

А она как-то странно посмотрела на меня и ответила:

– Так мы теперь и так умрем в один день.

Я несколько настороженно спросил у нее:

– Ты это к чему?

– Так ты же сам только несколько минут назад объявил меня своей избранницей. И если я тебя еще не убила, то это только подтверждает твое право на меня. Правда, тебе все равно придется еще с моим отцом говорить. Но сути это не меняет. Или ты хочешь отказаться?

И ее глаза сузились в две опасные щелки и пронзили меня насквозь.

После чего начавший зарождаться ответ в виде слова «Да» застрял у меня в горле. И я лишь отрицательно покачал головой.

Я пытался лихорадочно понять, когда я мог сделать такую глупость. И ничего умного, кроме поцелуя, мне в голову не приходило.

«Ведь ясно же сказано во всех сказках – пиром и за свадебку, нет бы прислушаться к народной мудрости, а туда же подвиги совершать. Красавиц вызволять».

И чего теперь делать? Хотя такая жена нужна самому.

Но как только я подумал о ней как о своей подруге, перед глазами промелькнули еще два лица. Трея. А за ней девушка-аграфка. Мне что, гарем тут собирать, что ли?

Я бы и одной был доволен, только почему-то мои мозги сейчас упорно не хотели думать про одну, а хотели заграбастать себе всех. Вернее не всех, а этих троих.

И одна галочка в этом пунктике уже была установлена.

Только как-то боязливо было думать об этом. Как бы эта первая галочка не убила меня, а потом и другие галочки за такие мысли, во избежание, так сказать.

«Н-да, попал я, похоже».

Ладно, пойдем опять народной мудростью. Утро вечера мудренее. А поэтому сейчас займемся тем, что так или иначе от меня зависит, текущими делами.

А Энака смотрит на меня с какой-то явной насмешкой во взгляде. И ведь, похоже, большую часть моих мыслей считывает у меня прямо с лица.

– Ладно, понял я, что попал и, видимо, по-крупному. Ты вон сидишь и