немного грустно. Все-таки классно, что в этой истории он был не один. В одиночку он бы точно не справился.
– Ну, что? – спросила математичка. – Журнал принес?
Без слов Генка положил на учительский стол новенький журнал. Рядом лежал их старый, сильно потертый и заметно покоробившийся от дождя. Да, досталось ему за эти три дня.
Кармашкин уже повернулся, чтобы сесть, но Елена Викторовна его остановила.
– Не уходи! – Она положила ладонь на старый журнал. – Как видишь, ты оказался прав. Журнал появился через два дня.
– Желание! – вдруг завопил Вовка, вспомнив о торге. – Желание, Карыч! Ты выиграл!
– Я надеюсь, что ты загадал что-то достойное, и Лена сможет это выполнить. – Учительница торжественно извлекла из письменного стола две бумажки.
– Не дождетесь! – хмуро отозвалась Семенова. – В этот раз ему просто повезло.
Майсурадзе отбил дробь на крышке парты.
– Внимание! – торжественно прокричал он.
– «Чтобы был мир во всем мире»! – растерянно прочитала Елена Прекрасная Генкину записку. – Глобально, – пробормотала она и посмотрела на Леночку. – Ну что, Семенова, мир?
Леночка упрямо смотрела в окно.
– Желание, Семенова! – напомнил Вовка. – Все по-честному!
Леночка быстро глянула на него и снова отвернулась.
– Семенова, думай быстрее, а то мы пройденную тему проверить не успеем.
Леночка вдруг широко улыбнулась.
– Конечно, мир, Елена Викторовна, – пропела она.
Генка поежился. Знал он эту улыбку. Наверняка Семенова снова что-то придумала.
– Ну, вот и все! – Учительница раскрыла журнал на странице геометрии. – Тогда будем считать, по желанию Кармашкина, что ничего не было, восстановим мир и начнем урок. Кстати, Гена, ты не хочешь исправить свои двойки? – Остро отточенный кончик карандаша остановился напротив его фамилии.
– Конечно, хочет, Елена Викторовна! – выскочила вперед Семенова. – И спрашивать нечего. Он же все знает…
И она ехидно посмотрела на Кармашкина. Генка тяжело вздохнул и поплелся к доске. Но чем ближе он к ней подходил, тем уверенней была его походка, тем ровнее становилась его спина. Мел он взял твердой рукой и с готовностью посмотрел на математичку.
Семенова застыла, открыв рот.
Кармашкин благополучно ответил – сказалось вчерашнее сидение с сестрой – и уже шел от доски, когда тишину школы разорвал мощный голос:
– Картошкин!
Генка вздрогнул. Но, решив, что зовут не его, спокойно сел на свое место.
