– Эх, – вздохнул Иваныч, – главное, чтобы от цивилизации остались не только такие представители, как вчерашние «гости».
– Да, но сидеть тут отшельниками тоже не дело, там, может, торговля какая или обмен.
– Ну «сынки» обмолвились, что там вроде нерусский какой-то заправляет, – сказал Иваныч, отойдя чуть в сторону, и подкурил сигарету.
– Аслан, наверное, больше некому. Ну это даже хорошо, у него голова есть и руки, и деловой, и работящий сам мужик, несмотря что басурманин, – предположил я.
– Ну вот и посмотрите, нам вообще-то корова нужна, – сказала Света, потом хотела еще что-то добавить, но промолчала.
– А что мы можем предложить за корову? – спросил я.
Света встала, подошла к тумбочке на кухне, достала тряпочный сверток, вернулась и положила сверток перед нами на столик. Я развернул сверток, из которого на стол выпало несколько кусочков «желтого металла», разной формы и небольших размеров.
– Откуда? – спросил я.
– Из Васиного тайника, с острова.
– Это, наверное, с того места, про которое мне Михалыч накануне Волны рассказывал.
– А откуда еще, – удивилась Светлана. – Там на острове есть ручей в оврагах, недалеко от старой выработки, вот там мужики и мыли иногда золото.
Иваныч подошел к нам, взял со стола сверток и «взвесил».
– Грамм триста будет. Только мне думается, что теперь, в новом мире есть вещи и поценнее золота.
– Согласна, – ответила Светлана, – но и золото со счетов снимать нельзя. Вот сходите в Лесной, все разузнаете, а там как говорится – «спрос рождает предложение».
– Ох, Сергей, разумная у тебя баба, – одобрительно сказал Иваныч, улыбаясь.
– Какая есть, – ответила Света, тоже улыбнувшись и выразительно похлопав длинными ресницами.
В общем, как человек, более близкий к морскому делу, Иваныч разложил карту и достал из «канцелярской» тумбочки готовальню, линейку и карандаши, начал продумывать маршрут до Лесного, что-то бубня себе под нос и пыхтя сигаретой. А я, подозвав мальчишек, начал инструктаж на тему «завтра вы остаетесь за мужиков». После мы отправились готовить «мандарин» к походу. Заправились топливом, заполнили бак под пресную воду и, несмотря на наличие НЗ в боте, уложили сухпай на двое суток. Решили взять на буксир один из шлюпов с СРа, он длинный и вместительный, а то вдруг и вправду получится корову выменять, не в бот же ее запихивать. Также уложили немного разной тары под жидкое и сыпучее. После ужина приготовили оружие, решили взять с собой «мурку» и карабин, и по десятку патронов к каждому стволу. Все еще несколько раз обговорили, как идти до Лесного, какой канал связи и на какой случай, условные сигналы.
– Ну, утро вечера мудренее, – сказал Иваныч, отправляясь к себе на развалины, – спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – ответили мы со Светой почти хором.
Дождавшись, когда дети угомонятся и уснут, Света явно с намеком, стрельнув глазками, взяла полотенце, отправилась в «ванную комнату», что и я не преминул сделать. Уснули мы не сразу… вроде и вместе постоянно, но как-то соскучились, стресс опять же… а тут еще на завтра расставание минимум на двое суток.
После волны. День 84-й
Плотно позавтракав, мы вышли в море одновременно с восходом солнца. До Лесного по расчетам было примерно 10–12 часов ходу, то есть треть от суток нового времени. «Мандарин» уверенно бежал по слабой волне, ровно тарахтя «прокачанным» движком, а позади, плюхая тупым носом об воду, покорно волочился шлюп. Кстати, замена коллектора и установка турбины значительно добавили резвости боту. Иваныч был на вахте за штурвалом и пыхтел вечно торчащей в углу рта сигаретой. Я сидел сверху на палубе, опершись на пластик рубки и периодически осматривал берега островов, плавно проплывающих мимо нас.
– Иваныч, а что ты курить-то будешь, когда твой запас сигарет с СРа кончится?
– Эм… – задумался он, – Ну, самосад-то, надеюсь, кто-нибудь додумается выращивать.
– Может, и додумается кто, – кивнул я согласно и продолжил наблюдение по горизонту.
– Как думаешь, Иваныч… Как нас там встретят?
– Главное, чтобы не так, как мы этих… «сынков», – ответил он и сплюнул окурок за борт.
– Думаю, причалим где поспокойнее, я схожу со станцией, проверю. Если уж случится что-то такое прям очень нехорошее, то уходи, не впрягайся… Свету и детей нельзя одну оставлять.
– Хорошо, только давай наоборот. Я свое уже пожил, и при таком раскладе я тебя не пущу, сам пойду.
– Что-то мы еще не дошли, а сразу о грустном заговорили.
– Вот-вот, – буркнул в ответ Иваныч.
Через четыре часа ходу, сверившись с картой, я встал на вахту.
– Вон на тот мысок курс держи, потом вправо тридцать на этой отметке дашь, и уже на прямой курс на Лесной выйдем, – дал мне указания Иваныч.
Через пару часов хода Иваныч, который наблюдал в бинокль, скомандовал:
– Ну-ка, самый малый, Серега… Это что еще за «неопознанный плавающий объект»?
Я перевел двигатель в «холостой» режим, поднялся на палубу и взял у Иваныча бинокль.
Недалеко от мыса, на который мы держали курс, на воде болтался то ли плот, то ли еще что-то. То, что это чье-то плавсредство, сомнений не возникало. И мачта и парус присутствовали. На плоту было три человека. Я их мог хорошо разглядеть – они все стояли и смотрели в нашу сторону, по силуэту мужчина и две женщины. Одна из женщин, точнее молодая девушка, судя по всему, вдруг быстро засуетилась и спряталась под какое-то тряпье, а женщина поставила рядом какой-то ящик и села на него. Мужчина продолжал на нас смотреть, держа ладонь «козырьком», потом размотал на мачте веревки, удерживающие полотно паруса, тем самым увеличив незначительно скорость плота, и потом, махнув рукой, сел на палубу.
– Они нас боятся, Иваныч.
– Еще бы, мы ж просто само зло, на оранжевой, толстой посудине.
– Да не ерничай ты, их трое, девчонка молодая даже запряталась в куче тряпья.
– Ну… надо тихонько подойти и в максимально вежливой форме познакомиться, может, им помощь какая нужна.
– Вот так бы сразу… А то как Бармалей, честное слово.
Внешний вид у Иваныча и вправду был вполне себе бармалейский – на ногах туфли-«тропички» на босу ногу, обрезанные по колено синие штаны морской робы, тельняшка, заткнутый за пояс пистолет, и в завершение всего этого внушительный тесак – один из трофеев позавчерашних. Единственный положительный аксессуар в его одежде это сделанная из рваной майки косынка, на которой была надпись «Сделано в СССР». И теперь эти четыре буквы красовались аккурат у него на лбу.
Я вернулся на место у штурвала и направил бот к плоту, не слишком быстро. Иваныч остался сидеть на палубе.
– Сахарный, вызывает Мандарин, – сделал я вызов.
– Сахарный слушает, – ответил задорный Денискин голос.
– Дениска, мама далеко?
– Нет, тут рядом.
– Передай станцию.
– Слушаю, – раздался голос Светланы.
– Полпути до Лесного прошли, тут у нас плот с тремя людьми прямо по курсу, будем знакомиться.
– Осторожно, пожалуйста, после знакомства
