Когда спала послеобеденная жара, мы проверили и закрепили груз на катамаране и, пересчитав пассажиров (18 человек, из которых 8 человек были торговцы), отчалили. Для пассажиров на катамаране были два навеса вдоль бортов, из натянутых на веревках чехлов от бассейнов. Торгаши разместились отдельно, рядом со своими тюками и ящиками, и что-то активно обсуждали. Остальные расселись под навесом, кто сразу завалился спать, а кто, свесив с борта ноги и опершись на канат леера, смотрели на еле заметную волну.
Удалившись от берега на полтора километра, «Мандарин» набирал скорость, взяв курс к дельте новой реки, которую так люди и прозвали – Новая. Мы с Иванычем стояли в рубке, а Алексей расположился на палубе с биноклем и «одним глазом» поглядывал за порядком на катамаране. По нашим прикидкам ходу до дельты было часов семь, и еще три часа по Новой до Лунево.
В правую протоку дельты мы вошли без проблем и приключений, Иваныч выгнал меня из-за штурвала и сам повел по реке «Мандарин». Новая в правой протоке была в ширину с километр, потом сужалась метров до пятисот и у самого Лунево была около трехсот метров в ширину. К Лунево подходили уже в сумерках, но нас ждал приятный сюрприз – пристань, тянувшаяся вдоль правого берега, примерно на полкилометра вся была освещена, и мало того, почти весь городок светился огнями.
– Ни хрена себе, у них что, своя электростанция? – сказал Иваныч, закуривая.
– Котельная, – ответил Алексей и кивнул на дымящуюся вдалеке трубу, – там паротурбины, четыре котла на мазуте и два на твердом топливе, кочегарил я там на зимних каникулах в старших классах.
– Ну вообще! Тут цивилизация прям, – сказал я, всматриваясь в бинокль на городок. – Леш, а сколько тут всего народа живет?
– До волны было тысяч десять плюс военный городок, чья собственно и котельная. А сейчас можно, наверное, смело на два умножать, если не на три.
– Гло-ба-льно, – протянул я, высматривая в бинокль постройки «нового времени» в виде трех десятков щитовых бараков, выстроенных террасами вверх по склону одной из пологих сопок, ровно и четко, да, как-то по-военному. Был виден район из двух десятков пяти – и трехэтажных домов. Те, что были панельными, были со значительными повреждениями, особенно пятиэтажки, а кирпичные и блочные «хрущобы» выглядели очень даже целыми. По внешнему виду двух параллельных улиц, что выходили к пристани, было понятно, как прошла волна. Порядок там, конечно, относительный навели, разобрали обломки и очистили саму улицу, но руины и завалы все еще оставались.
– А где часть? – спросил я Алексея.
– За сопкой, отсюда не видно. Там же станция, автовокзал, небольшая гостиница, частный сектор, ДОС и рынок.
– А кто тут у власти?
– Формально глава администрации, который и раньше был, а фактически несколько группировок. Точно не знаю, сколько их, есть ребята, которые объединились на ферме, что в паре километров от городка, там цех молочной продукции и пекарня, вояки, ну и прошлая власть со всеми входящими в нее структурами. Правда, вес все же больше имеют военные, хоть и разбежалось много, но личного состава хватило, чтобы организоваться и сохранить, так сказать, материальные ценности. Тут первый месяц после волны, конечно, бардак был конкретный и до уличных боев доходило, но вроде устаканилось все, после того как мотострелки на технике проехались по городку и успокоили особо буйных.
– А кто порядок поддерживает?
– Не знаю точно, вроде кто-то из ментов и дружина из местных. Я-то тут один раз всего был после волны, особо не вникал, так, что тетка рассказала, то и запомнил.
– Пышш-пышш… Спасательный бот с баржей! Говорит диспетчер пограничного поста Лунево, вы меня слышите? – заговорила вдруг рация.
– Слышим, – отозвался Иваныч, взяв в руки микрофон радиостанции.
– Хорошо, что слышите, сбавьте ход, дождитесь пограничного катера, вас проводят в зону досмотра и оформления.
– Принял, ждем, – ответил Иваныч и сбавил ход до малого, чтобы держаться в течении, которое было достаточно сильным.
– Вот так, все по-взрослому, – почесал я затылок.
– Обалдеть! Дайте две!!! – воскликнул Иваныч и указал рукой в сторону пристани: – Серег, глянь.
Я поднял бинокль и увидел два водных мотоцикла, на каждом по двое человек в форме и с «калашами». Они быстро приближались к нам. Подойдя ближе, скутеры разделились, один, заложив крутой вираж, пошел вокруг нас, а экипаж второго скутера прилип прямо справа к борту, сидевший на заднем месте боец, зацепившись рукой за кранец, прокричал, задрав голову:
– Давай за мной, в самый конец пристани, вы с этой хреновиной, – кивнул он на катамаран, – только там сможете причалить.
Я кивнул в ответ, и скутер отошел от борта и медленно пошел впереди нас, а его напарник пристроился слева метрах в десяти и шел параллельно с нами.
Через десять минут мы уже причаливали. Иваныч вывел «Мандарин» чуть выше по течению и затем, удерживая бот в течении, аккуратно «прислонил» катамаран в торец пирса, я сбегал и быстро подал швартовые двум помогайкам на пристани, не дожидаясь, когда они крепко притянут катамаран, выбил из кормового кнехта «палец», который удерживал сцепку с катамараном. Иваныч развернулся и причалил бортом, поставив бот носом к течению.
– Уф… тут геморрой, конечно, с катамараном швартоваться, – сказал Иваныч, сняв бандану и вытерев ей пот на лбу.
– Да наловчишься, – похлопал я его по плечу.
– Я-то наловчусь, но все равно опасные маневры эти мне не нравятся.
– Ну справился же.
– Да уж слава богу. Еще попыхтеть придется, когда отчаливать будем. Ну что, иди оплату за проезд собирай.
– Хорошо, – ответил я и пошел к катамарану.
Возить грузы вполне доходное дело, с торгашей я получил 22 золотых за багаж и по 2 золотых с пассажира, итого 58. Все выходящие с катамарана были направлены к небольшому навесу, где всех переписали и взяли по одной серебряной монете «городского налога». Когда с пассажирами и грузом местные таможенники разобрались, двое из них поднялись на борт «Мандарина».
– Вы в первый раз у нас?
– Да, – закивали мы.
– Мы досмотрим судно.
Иваныч заметно напрягся.
– Спокойно, мы так просто «глазами», чтобы убедиться, что все нормально.
– А что может быть ненормально? – спросил Иваныч.
– Ну например, десяток нелегалов, которые потом ночью проберутся в город, или рабы.
– Чего? – удивился я.
– А что, тут некоторые уже осваивают эту нишу рынка, – ответил один из таможенников и сплюнул за борт, – ненавижу уродов.
– Ну а что ты хотел, Серег, мы же считай теперь в средних веках, если по мироустройству смотреть, – сказал Алексей, – вполне предсказуемо.
Таможенник спустился внутрь «Мандарина» под пристальным взглядом Иваныча и, выбравшись наверх через рубку, сказал:
– Знатный аппарат! Давайте запишемся, все нормально у вас.
– Ну и хорошо, –
