Взять его удалось на удивление легко. Только и было едва слышно хлопки пистолетов с глушителями и сдавленный вскрик, затерявшиеся в шуме порта. Кроме вахтенного были четыре члена команды, спавшие внутри. Где остальные, непонятно, может, ночевали в городе, отдыхая после тяжёлого перехода. Другого объяснения у меня не было, языка мы не брали.
Обыскав катер, разведка на вёсельной лодке отправилась к буксиру, видневшемуся вдали тёмной массой. Он стоял на якоре и был чуть ли не в три раза больше моего «Адмирала». Если всё получится, это будет хороший размен. Наш подрывник в одиночку скрылся в ночи, направляясь к месту закладки заряда. У него было около двух килограммов тротила и детонатор с часовым механизмом. Я попросил два с половиной часа, и пусть взлетает на воздух склад с боеприпасами!
Мы своей командой остались у бронекатера, бегая между ним и машиной. Сперва во внутренний кубрик спустили раненых, уложив их на койки команды. Старались действовать осторожно, но не всегда получалось, тяжёлые парни. Стукали их телами о переборки или лестницы, но те — кремни, ни одного звука, понимали, что может быть, если нас обнаружат. Тот легкораненый сержант, Ефремов, приглядывал, чтобы нами не заинтересовались.
Когда машина была полностью разгружена, Ефремов заминировал её и мотоцикл, а вот лёгкий мы привязали на палубе у рубки, это мой трофей, оставлю себе. У поста, кроме меня, никто на него прав не предъявлял. Правда, на нос теперь можно пройти только у правого борта, ну да ладно. Всё оружие и пулемёты спустили во внутренние отсеки, чтобы на палубе не мешали. Потом я помог Роме разобраться с двигателями, мы их запустили и, отойдя от пирса, направились к буксиру. Ха, никто так и не поднял тревогу, будто так и нужно! Я фигею. Думал, на полном ходу с боем прорываться буду, а тут всем плевать. И где известный немецкий порядок? Не думаю, что наш отход не заметили, но причину всегда можно найти, например, срочный приказ, который не довели до местного начальства. Значит, есть у нас время, и это радует.
Сигнала не было, да и не обговаривали мы его. Будешь подавать фонариком — заметят, так что действовали на авось. Шума со стороны буксира я не услышал. Когда мы подошли, чтобы пришвартоваться к борту, я обнаружил, что рядом с буксиром покачивалась на мелких волнах Дона та сама самоходная баржа «зибель». Причём на ней, кроме четырёх зенитных автоматических мелкокалиберных пушек и одной «восемь — восемь» бортового вооружения, находились два танка. «Троечки», вроде новенькие. В ночи поди разбери. Видимо, в десантной операции использовать их не получилось, а сейчас просто стояли в очереди на выгрузку. У меня тут же засвербело утащить и её тоже, а этот буксир упрёт её легко. Вот только раздвоиться мы не могли, команды на три судна у нас не было, на два ещё наскрести можем, разведчики помогут, но для баржи уже нет.
Мы осторожно причалили, и нас уже встречали, сообщив, что буксир полностью взят и с другого борта двое разведчиков сбрасывают тела команды в воду. Кстати, надо и пятёрку немцев катера тоже в воду отправить, здесь уже можно. Как доложил зам Караулова, когда буксир был зачищен, разведчики, опасаясь обнаружения, перебрались на баржу и зачистили её тоже.
Сначала вахтенных, которые спали, потом семерых в жилом кубрике. Больше никого не было, видимо, тоже на берегу. У этого типа самоходных барж команда должна быть довольно большой. Эта баржа относилась к типу «Д». Её отличали от других типов значительные изменения в конструкции. Корпус корабля удлинён и расширен, что привело к увеличению грузоподъёмности до ста сорока тонн. Усилено вооружение, вместо открытого поста управления установлена бронированная надстройка, которая вместе с моторным отсеком была вынесена немного вперёд. Надстройка кроме рулевой имела ещё и радиорубку. Кроме того, на кораблях данного типа появились жилые помещения для экипажа в двадцать пять человек. Именно поэтому кроме десанта тут и находились две «троечки» с удлинёнными пушками, а не огрызками, что были у них ранее. А вот танкистов не было, наверное, с десантом сняли. Кстати, та «четвёрка» тоже имела не «окурок» пушки, а вполне нормальную длинноствольную. Немцы такие танки начали выпускать в этом году. Вот нам повезло натолкнуться на новинки, дважды встретили…
— Я знаю, о чём ты думаешь. Даже не мечтай, — подскочил ко мне Караулов, когда я задумчиво рассматривал тёмную массу баржи.
— Да, её я тоже хочу забрать, наши починят, и будет у них специализированное десантное судно, ведь то, что у них имеется, — смех один. И танки пригодятся.
— У нас команды на неё нет, — пытался привести последний довод капитан.
Но на меня уже напал азарт хомяка, так что я быстро нашёл решение:
— Пофигу. Накинем конец, и как этот буксир притащил её сюда, так и уволочет.
— А катер? Катер я не дам бросить.
— Буксир и его утянет, легко. Бросим конец на баржу, и так караваном потянет. Только нужно, чтобы хотя бы кто-то был в рубке за штурвалом, чтобы не мотало по ходу движения.
Дед и почти все парни из команды перебрались на буксир, осматривая его внутренние отсеки, Рома ушёл в машинное отделение смотреть, как запускать дизели, а мы с Юрой и Егором перегнали катер к корме баржи и, бросив конец, привязали его, заглушили двигатели. Мы с Юрой по канату перебрались на баржу, и Юра остался на ней рулевым, тут же было два разведчика на случай, если придётся открыть огонь. Егор будет рулевым на бронекатере, там ему будет помогать сержант Ефремов, на котором и присмотр за ранеными.
Я на подогнанной шлюпке вернулся на буксир, и мы почти час убили, пока освоили все его незнакомые системы. Потом, отправив лодку за подрывником, я задним ходом подвёл буксир к барже, и разведчики помогли протянуть и закрепить толстый канат. Сняв баржу с якоря, мы двинули к выходу из порта. А когда вошли в русло реки, оставляя город, позади начали взлетать осветительные ракеты, а потом как долбануло… Похоже, ефрейтор не соврал, описывая, где хранятся артиллерийские
