что светлая собака это и есть хозяин. Значит, он никак не может быть здесь и изображать из себя учителя литературы, которому вместо поэмы «Бородино» прочитали «В траве сидел кузнечик». А именно такое лицо сейчас было у человека, стоящего на крыльце.
– Мы квиты. – Сегодня хозяин явно не собирался вести с Тамаркой светские беседы. – Иди к себе в лагерь.
Он отвернулся, намереваясь зайти в дом.
– Да вы что! – Тамарка взбежала на крыльцо. Дверь перед ее носом захлопнулась. – Я теперь отсюда ни ногой! – Она забарабанила руками и ногами в неожиданно возникшее препятствие… – Или вы мне все объясняете, или я не знаю, что сделаю!
Ответом ей была тишина.
– Так нечестно! – Томка навалилась на дверь, но та открываться не собиралась. – Сами сказали, что я вам помогаю, а теперь прячетесь. Как можно помогать, когда не знаешь, что происходит! – Тишина за дверью была такая, как будто в доме вообще никого не было. – Я все равно войду, – пообещала Тамарка, последний раз пнув дверь ногой и спрыгивая с крыльца. – Ночью входи кто хочет, – возбужденно бормотала она, – а сейчас чайником прикидываетесь?
Томка побежала по привычному маршруту вокруг дома. Где-то здесь должно быть разбитое окно. Вскоре оно нашлось, но оказалось плотно занавешено тяжелыми шторами.
– Да пустите вы! – Цыганова барахталась в пыльной ткани в тщетных попытках найти, где она заканчивается. – Меня там чуть-чуть не убили!
Она всем телом навалилась на штору и оказалась в комнате.
– Чуть-чуть не считается!
Хозяин сидел в кресле и даже не шевельнулся, пока Томка, охая и причитая, возилась на полу.
– Еще как считается! – Тамарка наконец-то смогла собрать руки и ноги вместе. – Я, что ли, добровольно с дельфинами наперегонки плавать отправилась? Кто просил остаться в бухте?
– А… – хозяин перевел на нее хитрый взгляд. – Я вообще-то думал, что ты будешь мирно тренироваться, а не дельфинов пугать.
– С вами потренируешься… – Тамарка отпихнула от себя надоедливую штору. Та сорвалась с карниза и свалилась к Томкиным ногам. – Я сделать ничего не успела, как это черное чучело на меня напало. Лучше сразу все расскажите, а то…
– А то ты сама не знаешь, что сделаешь, – закончил за нее хозяин. – Я слышал. Но пока больше ничего делать не надо. Просто возвращайся в лагерь и старайся вести себя как можно аккуратней.
– Это я себя неаккуратно веду? – Томкиному возмущению не было предела. – Да аккуратней меня не существует на свете человека. Это просто так получается – то Хохрякова-Хомякова лезет ко мне со своими тайнами, то Богдасаров под ногами путается, то от дельфинов приходится удирать, то эта сумасшедшая дамочка все время куда-то меня посылает. Хотя бы объясните, что все это такое?
Хозяин перевел взгляд на штору и покачал головой.
Томка обиженно надула губы. Безобразие какое! Сначала спасают, а потом говорить отказываются.
– Чак гораздо приветливее вас, – буркнула Цыганова, отворачиваясь к окну. Вообще-то с взрослыми так нагло она себя еще никогда не вела. Но сейчас ей было не до приличий.
– Чак собака, ему можно, – после долгой паузы ответил хозяин.
– А вы кто?
Вопрос был вполне закономерен. Хозяин дома выглядел слишком загадочно, чтобы быть обыкновенным человеком.
– В крайнем случае, тебе помогут друзья. – Молодой человек медленно поднялся. – Вам нужно всего- навсего продержаться в бухте еще одну ночь. И старайтесь быть все время вместе. Одновременно со всеми она не справится. Будет выживать вас по одному.
Томка удивленно захлопала ресницами. Ее настолько удивило слово «друзья», что все остальное она прослушала.
– Если вы не хотите ничего рассказывать, то я сама во всем разберусь, – пообещала она, направляясь к двери.
В душе Цыганова очень надеялась, что ее сейчас остановят и станут упрашивать вернуться. Но этого не произошло. Томка мгновение помедлила около двери и взялась за ручку.
– Да, да, все выясню, и никто мне для этого не понадобится, – гордо бросила она. – У спортсменов друзей не бывает, каждый борется сам за себя.
Тамарка шагнула за порог.
– Ты в этом уверена? – остановил ее голос хозяина. – Мне всегда казалось, что в спорте работает команда.
– Сразу видно, что вы никогда ничем таким не занимались! – Цыганова вернулась в комнату, решив, что говорить с ней все-таки хотят. – В спорте побеждает сильнейший. Дружбе тут не место. Только честное соперничество, – без запинки повторила она любимые слова Натальи Ивановны.
– Кто же в таком случае за тобой вчера ходил? – хозяин снисходительно улыбнулся. – Он не похож на соперника. Мне показалось, что он пытался тебе помочь.
Вчера? Она весь день одна разбиралась со своими проблемами. И ни одна сволочь…
– Вы о Мишке? Так это не друг, – радостно хихикнула Тамарка, вспоминая, с каким выражением лица Богдасаров уходил вчера из долины. – Это так…
Продолжение фразы не складывалось. Так – это как? Просто так или зачем-то?
А потом мысли стремительно поскакали в другую сторону. «Вчера?» Это значит, хозяин видел ее и днем, и вечером, и ночью. А она-то надеялась на свою невидимость и неуловимость.
– Тебе видней, – продолжал между тем хозяин.
Он подошел к многострадальному окну. Отсюда хорошо был виден склон со ступеньками. По ним сейчас медленно спускались двое.
– А ты говоришь, нет друзей, – снова усмехнулся хозяин, кивая на новых гостей. – Кажется, они за тобой?
Тамарка бросилась к окну. Один из идущих был явно Богдасаров. Вторым, судя по подпрыгивающей походке, шел Андрюха Павлов.
Как же мальчишки сейчас были не вовремя! Они с хозяином только-только начали разговаривать. Глядишь, и до оборотня дело дошло бы…
– Они у меня сейчас отсюда птичками полетят! – мрачно пообещала Томка, выпрыгивая в окно.
– Держитесь вместе и старайтесь не расставаться, – крикнул хозяин напоследок.
Цыганова хмыкнула в ответ, потому что очень надеялась послать эту парочку так далеко, как только возможно, и больше с ней не сталкиваться.
– Вот она! – Мишка заметил ее первый. – Я уж думал, тебя здесь волки съели.
– Вы зачем сюда приперлись?
Церемониться с мальчишками Тамарка не собиралась.
– Тебя спасать идем, – жизнерадостно ответил Павлов.
– И что меня все спасать берутся, если ничего не происходит? – Цыганова уперла руки в бока, всем своим видом показывая, что с места не сдвинется, даже если сюда весь лагерь придет. – Где вы были, когда меня дельфинам хотели скормить?
– Опять ты про своих дельфинов! – Мишка схватил Тамарку за руку и потащил наверх. – Тебе же объяснили, что это обыкновенный глюк. А теперь все серьезно. Наши уезжать собираются. Наталья Ивановна велела складывать вещи.
– Что? – Томка вырвалась и обернулась на дом. В окне никого не было. Больше того, злосчастное окно вновь оказалось задернуто шторой.
– У тебя уши ватой заложены? – заорал Андрюха. – Говорят тебе, уезжаем!
Павлов не обладал Мишкиным терпением, поэтому сгреб Цыганову в охапку и встряхнул.
– А все из-за таких, как ты! – продолжал шуметь он, не обращая внимание на Томкины попытки освободиться от его железной хватки. – Зачем вы сюда ехали? Чтобы потом домой сбежать? Наталья Ивановна сказала, что уж лучше она всех домой сама отвезет, чем волноваться, что мы туда по отдельности сбежим.
