– Но подождите…
– Господин редактор, минутку терпения! Минутку, умоляю вас! – Быстро набросал на визитке цифры 808901, придвинул к собеседнику. – Знаком ли вам номер этого банковского счета? Стоп! Не будем пока ничего говорить, меня не касается, чей это счет, кому переводили с него деньги, не важно! Не важно также и то, что завод Глебова был единственным русским электромеханическим предприятием в Петербурге – бог с ним! Не важно и то, что кто-то подумает, что к пожару может быть причастна некая германская фирма «Шуккерт», купившая участок земли у завода как раз за неделю до пожара, – ну ее! Даже то не важно, что гибель завода, изготовлявшего приборы для русского военно-морского флота, была в интересах германской армии. Даже это вас не касается! Господин редактор, главное, чтобы не были затронуты интересы уважаемого мною и вами высокопоставленного лица! Святого человека! Понимаете, о ком я говорю?
– Не понимаю.
– Попробую выразиться точней: уважаемого вами лица, вот что главное! Ведь не в последнюю очередь от этого лица зависит существование вашей газеты. Надеюсь, теперь я выразился определенней? Вы понимаете, о ком я говорю?
Редактор с трудом сдерживал себя. Он понимал, о ком идет речь.
Следующим, кого посетил Пластов, был сам Защипин; разговор с главным юрисконсультом он построил совсем по-другому. Сделал вид, что хочет беседы на полном доверии, поэтому, справившись о здоровье и обменявшись принятыми в таких случаях фразами, непринужденно и мягко сказал:
– Завод-то действительно подожгли, а?
– Я и хочу вам это доказать.
– И знаете, кто? Германская разведка.
– Ну уж, Арсений Дмитриевич… Во-первых, это голословно.
– Ничуть. Да, это немцы – вы представляете? Они и сторожа убили, Ермилова. Вы ведь слышали эту фамилию?
– Фамилию слышал, но. – Защипин покачал головой.
– Никаких но, Орест Юрьевич. Кстати, вы ведь знаете пустырь рядом с заводом?
– Пустырь? Допустим. И что?
– Как на духу: как вы думаете, кому принадлежит этот пустырь?
– Насколько мне известно, городским властям.
– Ничуть не бывало. Германской фирме «Шуккерт».
Некоторое время Защипин испытывал Пластова взглядом. Хмыкнул:
– Думаю, и это голословно. Но хотя бы и так, что из этого?
– Ну, это легко проверить – затребуйте купчую, вот и все. Из этого само по себе ничего, но в сочетании с другими фактами. Представляете, что поднимется, если газеты раструбят, что страховое общество «Россия» является филиалом германской разведки? Как вы знаете, весной не устояло военное министерство, а оно будет покрепче, чем страховое общество?
– Запугать хотите? Не запугаете, я не из таких.
– Запугивать вас я не буду – изложу факты. Работы на заводе Глебова имели стратегическое значение для русского военно-морского флота – раз. Фирма «Шуккерт» приобрела пустырь перед самым пожаром – два. Существует также банковский счет номер восемьсот восемь девятьсот один – это три…
– Что еще за счет?
– Некий счет, с которого переводят деньги тем, кто по странному стечению обстоятельств действует против Глебова. Номер зафиксирован, факт существования счета легко проверить. – Улыбнулся. – Вы, Орест Юрьевич, вне подозрений, уверен: вам с этого счета деньги не переводили.
– Насчет цифр, которые вы назвали, я их слышу в первый раз.
– Действительно, денег вам не переводили, но послали спровоцировавшее вас предупреждение, тем самым втянув в соучастие. Кто его мог послать, можно установить, если покопаться. Безусловно, это тоже будет интересно газетам. Подытожим: Глебова провели, и провели по всем правилам. Ай-ай-ай, и меня провели вместе с Глебовым. Ермилова убили, предварительно сменив и прельстив задатком, а также научив, под каким предлогом следует уйти с завода. Что касается нефти, здесь точный расчет: не так сложно было приурочить поджог к закупке годового запаса. Зато теперь выяснить, что из этих двух событий было причиной, а что следствием, практически невозможно. Смею верить: страховое общество в заговор могло не входить. Скорей, как я уже говорил, вас, Орест Юрьевич, кто-то заботливо предупредил. Ваше поведение после пожара выглядит поэтому вполне естественным. Но подумайте, в какой мыльный пузырь превратится страховое общество «Россия», если я обнародую все эти факты через уважаемую газету? – Так как Защипин молчал, добавил: – Как вы хорошо знаете, такая газета в Петербурге есть.
Оставив Защипина обдумывать услышанное, встал, подошел к двери. Перед тем как выйти, повернулся:
– Простите, я сказал вам все это, зная вашу мудрую осмотрительность. Сообщенные мной факты вы можете проверить сами, но если хотите, сегодня же вечером я представлю копии документов. В их числе есть весьма любопытные. Например, протокол допроса некоего уголовника-рецидивиста Ганибалова, к услугам которого прибегла фирма «Шуккерт», а также копия письма банка Мюллера Трояновскому, на имя которого в банке был открыт счет сразу после пожара. Представить?
Защипин некоторое время молчал, глядя в стол, наконец сказал хмуро:
– Ну что ж, представьте.
Простившись, Пластов ушел. Вечером документы были представлены. На следующее утро петербургское отделение страхового общества «Россия» официально уведомила фирму «Н. Н. Глебов и K°», что сегодняшним числом перевела на ее банковский счет причитающееся ей страховое вознаграждение – полтора миллиона рублей.
Ряд обстоятельств, и в первую очередь то, что в основе повести лежат реальные события, заставляет снабдить ее коротким послесловием.
Вскоре после получения страхового вознаграждения Н. Н. Глебов приобрел в Москве электромеханический завод, на основе которого было создано акционерное общество «Динамо» (сейчас это завод «Динамо»). Известно, что Глебов направил приглашение возглавить военно-морской отдел завода В. П. Вологдину, но молодой ученый был увлечен идеей серийного выпуска высокочастотных генераторов, поэтому отклонил предложение, оставшись в Петербурге.
Радиогенератор, пострадавший при пожаре завода, был восстановлен.
Испытания радиогенератора Вологдина на борту броненосца «Андрей Первозванный» прошли успешно. Так как работа радиостанции на «Андрее Первозванном» показала удивительную дальность и точность, для производства серийной партии генераторов Морским ведомством был сделан заказ на изготовление еще двадцати радиостанций, включающих в себя новый источник питания антенн. Выполнение заказа было поручено заводу фирмы «Дюфлон, Константинович и K°» (ныне завод «Электрик»), на котором эти двадцать корабельных (тогда их называли «отправительными») радиостанций высокой мощности и были изготовлены. Все они, установленные на боевых кораблях военно-морского флота, показали высокую эффективность.
Валентин Петрович Вологдин стал в дальнейшем ученым с мировым именем.
Установлено, что германская разведка не оставила попыток выкрасть или уничтожить генератор Вологдина и после того, как работа над ним была перенесена на завод «Дека». Известно, что вскоре после доводки первых опытных генераторов был подожжен цех, в котором проводились их испытания. Хотя завод «Дека» был официальным поставщиком военно-морского флота, контрразведка от выяснения обстоятельств диверсии и предотвращения последствий фактически самоустранилась. Надо сказать, все последующие после описанных событий годы, вплоть до 1914-го, стали временем наиболее интенсивных действий германской разведки в России, остававшихся, по сути, совершенно безнаказанными.
И последнее. В 1945 году при захвате архивов гитлеровской имперской канцелярии было обнаружено шифрованное письмо, датированное концом 1913 года. В
